Инквизитор

Наёмники же не особо волновались, хотя должны были: всё-таки им головы рубить будут, если инквизитор действительно был обманут. Правда, этим в сей день несказанно повезло, ведь Реммет попытался открыть двери ратуши, те оказались не просто закрытыми, а по всей видимости заколоченными изнутри.

– Господин инквизитор! – крикнул один из наёмников, – ратуша закрыта! Епископа тоже в городе нет!

– А где он?

Ландскнехты рассмеялись.

– Покинул город прямо в самом начале поветрия! Сбежал, как трусливая шавка, а собираться обратно, видимо, не спешит!

Любой представитель церкви был Реммету, как брат, и это оскорбление в ином контексте вполне могло стать поводом для резни, но доставать палаш инквизитор не стал. Священный долг каждого епископа – быть всегда со своей паствой несмотря ни на что. А если он ратушу покинул, то никем иным, кроме как трусливой шавкой, больше называться не мог.

Вдруг к Реммету подбежал тот самый мальчик, сидевший на сене у стойбища. Весь запыхавшийся, взволнованный, иногда поглядывавший по сторонам, он обратился к инквизитору:

– Милорд, у меня есть для вас информация о кое-чём странном – том самом, что вы ищете. Это обладает внушительной силой, но старается её не показывать, ибо боится вас. Я знаю, где найти это нечто.

– И где же?

– Сначала сто цельдиев, – мальчик протянул руку.

– А вдруг обманешь? – ухмыльнулся Реммет. Шкет улыбнулся.

– Если, обману милорд, вам не составит труда найти меня, тем более, что уже знакомы с моим братом-конюхом.

Реммет, помотав головой, с улыбкой отдал ему мешочек с монетами.

– Смотрите у меня…

Конечно, он пацану не доверял, но ещё хуже, по его мнению, было торчать здесь без дела, ночуя в лесу за пределами города, ибо понятно, что со всей этой народной любовью к инквизиторам никто не обрадуется, если один из них поселится рядом. Даже пастырь, иногда бывает, в ратушу не факт, что пустит, лишь бы не ругаться лишний раз с местными. Плюс к тому, цель наверняка давно бы улизнула, будучи осведомлённой о Реммете и его пребывании в городе. С другой же стороны инквизитору казалось, что это кое-что странное уже давно в курсе пребывания его в Ёльме, но само сбегать почему-то не собирается. Сомнительно, конечно, верить в чувства, но что поделать? Так что иного выхода инквизитор не видел. Пацан же взял кошель с цельдиями, убрал за пазуху, потом приманил к себе Реммета ладонью, желая сказать ему на ухо. Тот приблизил ухо ко рту мальчика, а тот потом прошептал:

– Нечто вы найдёте за рынком. Оно будет в зелёном плаще, лечит людей и стоит прямо на открытом воздухе в месте, расположенном чуть дальше за рынком.

Реммет кивнул в ответ и проводил взглядом мальчишку, так же быстро и неожиданно слинявшего восвояси, как тот и появился подле инквизитора. После, глубоко вздохнув и взглянув на наёмников, он направился на рынок. Те в свою очередь, как церковник исчез из виду мигом зашли в резиденцию бургомистра, видимо, чтобы рассказать ему о произошедшем.

Следуя дальше по улице, инквизитор добрался до городского рынка, который даже в это не самое лучшее для выгодной и прибыльной торговли здесь время не пустовал без товаров. Продуктов и предметов для хозяйства и обихода выставлено было не сказать, что много, но в прочих поселениях из-за поветрия вообще, поди, прилавки стояли пустыми. Здесь же было и одежды, и оружия с инструментами в достатке. Стояли и кожевенные мастерские, и даже продавались легкие, металлические доспехи для кавалеристов-вольнонаёмников. Далее располагались хлебные пекарни с лавками под открытым небом, откуда запах свежей выпечки исходил невероятно ароматный, что слюнки текли, а народ стоял в очередь, чтобы купить свежий, горячий хлеб с хрустящей корочкой прямиком из печки. Продавались и сыры с молоком, а единственное, чего не было, так это фрукты с овощами, но оно и понятно: всё-таки апрель во дворе, а не август. Было ещё чуть-чуть оленьего мяса, но тут и понятно – не сезон ещё, потому оленей, чтобы охотиться на них, было немного. А вот чего действительно было столько, что глаза от изумления на лоб лезли, так это речной рыбы: видимо, кто-то очень сильно не хотел, чтобы жители Ёльма голодали, поэтому и заставлял рыбаков удить рыбу прямо в поветрие. И это хорошо, если сравнить с другими городками на севере Тирии, но в то же самое время странно подозрительно. Неужели рыбаки были настолько бесстрашными, чтобы соглашаться идти и ловить рыбу за город, зная, что по дороге могут наткнуться на заразившихся и подцепить дрянь, от которой в других деревнях погибали целые семьи?

Народу на том рынке было, не сказать, что толпа, но и не так уж и мало, ибо выходной день на календаре, а, значит, покупатели не переведутся. Сам же рынок представлял из себя множество домов вдоль улицы, у входа к которым были натянуты тенты из старой парусины, державшиеся на деревянных подпорках у торговцев и мастеров победнее, и деревянные навесы с красивой резьбой, да собственными именными вывесками у тех, кто зарабатывал больше.