Инквизитор

На секунду движение в комнате стало вдруг вязким, заторможенным, затем совершенно невероятным образом замерло вовсе. Безумная картина хаоса, впечатанного в мгновение вечности. А спустя еще секунду это черное облако затрепетало с удвоенной силой и ринулось на замершего в ужасе Бориса, погружая его в омут боли, жгущей несчастное тело. Борис хотел закричать, но не услышал своего крика. Возможно, потому, что теперь он слышал лишь треск огня, пожирающего маленьких безумных тварей, ошалело летящих к нему, словно мотыльки на свет ночной лампы.

– Ты наш! – теперь это был не голос. Это было шипение змеи, смешанное с клекотом птиц. – Наш!!!

Пробуждение было мгновенным. Борис просто открыл глаза и приподнялся, быстро оценивая обстановку.

М-м-мда, не очень….

Он снова лежал на полу, снова в уже привычной позе эмбриона, только теперь под собой он обнаружил небольшую, но немного пугающую лужицу крови. Несомненно, его собственной. Оно и понятно, молодой человек так и не удосужился перебинтовать раны, нанесенные бешеной японкой. Да и не мог этого сделать. После того как Борис, тщетно борясь со звоном в ушах, головокружением и тошнотой, осознал, что снова находится в относительной безопасности, под охраной неведомых чар Убежища, он позволил себе расслабиться. Лишь на мгновение. И тут же потерял сознание. Измотанный физически и морально, организм решил взять небольшой тайм-аут. Впрочем, не такой уж и маленький. В раскрытое настежь окно били живительные лучи солнца, приятно щекоча его ресницы и поглаживая щеку. Если учитывать, что злоключения Бориса закончились ближе к двум часам ночи, а сейчас, судя по всему, не меньше восьми утра, он неплохо поспал. Если не считать бредовых сновидений, конечно. По крайней мере, парень чувствовал себя гораздо лучше. Ведьма не соврала – Убежище действительно исцеляет.

– Она уже сыграла симфонию боли на струнах твоей души?

Борис испуганно вздрогнул, но тут же расслабился. Голос принадлежал Дайлане. Смутно вспоминалось, как он, прежде чем отключился окончательно, успел-таки донести девушку до кровати, укрыл едва живую ведьму одеялом и накинул на ее нежную шейку «Глаз Мира». Борис не знал, что творится с ним самим и выживет ли он после ранения оборотня. Но слова Дайланы, говорящей, что амулет может помочь ей, помнились хорошо. И, кажется, он действительно помог. Дайлана по-прежнему лежала в постели, но даже тот факт, что она вновь разговаривает, а голос ее заметно окреп, говорил о многом.

– Кто? – спросил Борис, осторожно поднимаясь.

За несколько часов полной неподвижности мышцы затекли и теперь недовольно сообщали об этом резкой и неприятной болью в спине и конечностях.

– Геката, – ответила Дайлана спокойно.

– Геката? – удивленно переспросил Борис.

Он не был силен в мифологии, но имя показалось ему знакомым. Услышать его в серьезной беседе было несколько странно. Хотя уже не так странно, как несколько дней назад.

– Геката. Мать всех кошмаров и чудищ. Наша плоть и наша суть, – пояснила ведьма и поинтересовалась: – Кого она послала к тебе?

Вопрос был задан столь обыденным тоном, что Борису ничего не оставалось, как подстраиваться под него.

– Бабочек, – ответил он, медленно выпрямляясь в полный рост и осторожно растирая занемевшую шею. – Сотни, нет, тысячи бабочек с черными бархатными крылышками и белыми тельцами.

– Как красиво, наверно. Она бывает снисходительна, – проговорила Дайлана. – Ко мне она присылала саранчу. Огромную серую саранчу. Очень неприятно, когда эти мерзкие твари начинают грызть твою кожу.

– Когда тебя пытаются сжечь, это тоже не верх блаженства, – фыркнул Борис.

Внезапно в его мозгу что-то щелкнуло, он оторопело посмотрел на лежащую девушку и произнес сдавленным шепотом:

– Так она приходила и к вам?

– К каждому из нас, – отозвалась Дайлана. – Никто не знает, кто или что она такое. Но каждый дарх, будь то сошар или нефалим, видел ее. Хотя бы один раз. Я тоже общалась с Гекатой. Только было это очень и очень давно.

– Но я-то не дарх, – усмехнулся Борис, однако, взглянув в глаза Дайланы, почувствовал холодок, пробежавший вдруг по спине. – Я ведь не дарх?!

– Нет, не дарх, – ответила Дайлана и вдруг, как-то странно взглянув на него, проговорила уверенно: – Она снова придет к тебе.

– Зачем? – всерьез испугался Борис.

Ему вполне хватило первой встречи. Повторять ее когда-либо желания не возникало.

– Почему?

Вместо ответа Дайлана отбросила вдруг одеяло, приподнялась на локте, попыталась сесть, но это ей не удалось, и она со стоном откинулась на подушку.

– Как я попала сюда? – спросила ведьма, глядя в потолок.

– Я привез вас, – ответил Борис.

– Как я попала в дом, – терпеливо уточнила Дайлана.

– С трудом, – признался Борис.