Инквизитор Рейвенор

— Привет, Пэйшенс. Ты красивая, — беззаботно откликнулся Фраука.

— Спасибо. Заэль, если ты не Слайт, то где же он тогда?

— Бэллак, — выразительно произнес Рейвенор.

— Бэллак — ничто, — произнесли губы Вистана. — Слайт был с нами с самого начала.

— Заэль?

— Тониус Слайт. Тониус Слайт. Тониус Слайт, — закудахтал Фраука.

Нейла, Кюс и Рейвенора одновременно захлестнул усилившийся страх. Недоверие. Ужас.

— Смотрите! — закричал Ануэрт.

Фраука валился вперед, выпуская из рук тело Заэля. Они оба рухнули с балки и камнем устремились к палубе трюма.

— Кюс!

— Держу, — откликнулась она.

Глава четвертая

Карл Тониус выпрыгнул из восьмиколесного грузовика, арендованного ими в Дорсае. Его сапоги выбили пыль из сельской дороги. Следом за ним выбрались Плайтон, Бэллак и Белкнап.

Они припарковались под деревьями на пустынной загородной дороге. На поля опускался вечер. Впереди, в двух километрах, угрожающе вздымались огромные, мрачные пики Келла, практически полностью укрытые пеленой из туманов и грозовых туч.

Вокруг господствовали тишина и покой. Дул легкий ветерок, а птицы заводили свои вечерние песни, устроившись в кронах деревьев. Но в голове Тониуса назойливо гудел и другой звук, чем-то родственный звону в ушах. Карл глубоко задышал и стал пересчитывать кольца на пальцах. Раз, два, три…

— Наверху? Это то самое место? — спросил Белкнап, положив на плечи потертый гвардейский лазган.

— Я уверена, — кивнула Плайтон. — Когда «Милашка» вышла на орбиту, от нее отделился спускаемый модуль, который вначале слетал к полям Дорсая, а затем направился сюда.

— Значит, ты уверена? — с сомнением в голосе спросил Белкнап.

— Навыки офицера Магистратума, Белкнап, поверь мне, — сказала она. — Я знаю, как выудить из людей информацию и как проследить за подозрительным транспортом. Он ушел сюда. Маршрут его полета был вычислен и записан местным подразделением.

— Не думаю, что им известно о нас, — сказал Тониус. — Если бы они заподозрили, что мы уже дышим им в спины, мы бы это поняли.

Он смотрел на почти невидимую за тучами вершину, вздымавшуюся перед ними.

— Я прикончу Зигмунда Молоха, — прошептал он так, что никто больше не услышал.

Белкнап перешел на другую сторону дороги и завозился со своими электробинокулярами, наведя их на скалы. Линзы гудели и щелкали. Его не хотели брать в команду, поскольку опасались, что он не обладает необходимыми боевыми навыками. Но он настоял, заявив, что должен делать все возможное ради спасения Кары, пока остается хоть какая-то надежда. С этим доводом никто не мог поспорить.

— Там, наверху, огромное здание, — произнес Белкнап, щурясь в бинокль, — похоже на дворец. Чтобы сказать точнее, надо подойти ближе.

— Значит, подойдем, — сказал Тониус.

— Я по-прежнему не могу связаться с «Аретузой». — Бэллак потряс вокс-линком. — Что случилось с этой штуковиной?

— Атмосферные помехи, — ответил Тониус. — Горы накрыло грозой.

— Но я даже до Дорсая не могу дозвониться, — сказал Бэллак.

— Атмосферные помехи, — повторил Карл. — С «Аретузой» все в порядке, они комфортно устроились. Нас должно волновать только то, что происходит здесь. Надо рассредоточиться и осмотреть окрестности.

Они разделились. Плайтон с Белкнапом направились по дороге, уходящей к полям. Бэллак и Тониус свернули на две параллельные тропинки, уходящие в лес. С гор опускалась гроза. Деревья скрипели и стонали под ударами ветра. Шумели кроны. Сухие остовы поваленных деревьев свидетельствовали о том, какой силы достигают местные бури.

Тониус остановился посреди поляны. Остальные на этот момент уже скрылись из виду. Почему-то отсюда, сквозь раскачивающиеся ветви, разглядеть горы было легче, чем с дороги: черный остов, облепленный тучами. За ними небо казалось чистым и усыпанным звездами.

Гул в голове стал громче, и Тониус заметил, что его правая рука затряслась. Он силой заставил ее успокоиться. В последние дни своей человеческой жизни он успел неоднократно пожалеть о многих поступках, и самым странным из сожалений было то, что он не бросил свою правую руку валяться в загоне для скота на Флинте.

Он очень старался справиться с ней, но понимал, что она постепенно одерживает верх. Это был только вопрос времени. Темные энергии бурлили в нем под невыносимым давлением. Он ощущал себя перекипевшим котлом, забытым над огнем. В любой момент он мог взорваться.

Он уже несколько раз был близок к этому. На Беринте, когда убил человека. Затем снова, но уже вынужденно, когда их заперли за дверью и оставили на растерзание когтистым чудищам. Ему ничего не оставалось, кроме как выпустить таящееся в нем могущество, чтобы спасти всем жизнь. И сейчас лишь ничтожные остатки воли не позволяли высвободиться всему остальному. Его охватило пугающее чувство эйфории и… О Трон, какой же великий соблазн! Просто сдаться, позволить себе погрузиться в Хаос, наполняющий душу.

Как здорово было бы все это прекратить. Уступить, сдаться, отказаться от боя. Избавиться от гула, нашептываний, боли…