Инквизиция и инквизиторы во Франции

После пребывания арестанта некоторое время в тюрьме, к нему неожиданно (для него, разумеется) могли впустить жену/мужа и/или детей, друзей, духовника, с которыми инквизитор предварительно проводил соответствующую беседу. Как правило, эти люди убеждали узника признаться в заблуждениях, молили его не продлевать свои страдания. И если увещания, произносимые инквизитором, который воспринимался враждебно, не давали никакого эффекта, то те же самые слова, сказанные членами семьи, друзьями или знакомыми, часто приводили к результату, которого добивался Святой Официум. Случалось, что арестанты, твердо державшиеся на допросах, увидев членов своей семьи, к визиту которых они никак не были готовы, раскисали, и инквизитору оставалось только воспользоваться моментом, чтобы склонить их к нужным показаниям.

Представьте себе: вы находитесь уже несколько недель в вонючей тюремной камере. Ваше физическое и эмоциональное состояние, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Вы унижены и скорее всего испытываете боль, поскольку прошли через пытку. При этом вы знаете, что вас ничего хорошего не ждет, и настраиваете себя на то, чтобы сохранить стойкость духа. И тут внезапно дверь распахивается, и на пороге появляется тот, кого вы любите больше всего. Поверьте, инквизиция найдет этого человека, она будет точно знать, что именно он (или она) для вас всего дороже. И этот человек падает перед вами на колени, умоляет вас прекратить свои мучения, говорит, что ему больно на вас смотреть, что он не может больше жить в постоянном страхе за вашу жизнь… Он приводит аргумент за аргументом и искренне верит в то, что говорит, — даже если его аргументы подброшены следователями Святого Официума.

Этот человек знает вас, знает ваши самые потаенные воспоминания — возможно, они у вас еще и общие. И этот человек действительно вас любит и беспокоится за вас. Он молит вас сознаться во всем, и от его мольбы вам, разумеется, еще больнее.

Скорее всего, после такого разговора вы впадете в отчаяние.

Не сломаетесь? Выдержите? Не скажете ничего?

Поэтапное подавление воли

(как пытка действовала на арестанта)

В своей работе «О смерти и умирании» (1969) американский психолог Элизабет Кюблер-Росс, создательница концепции психологической помощи смертельно больным, выделила пять стадий принятия смерти: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Анализировать поэтапное подавление воли человека в процессе пытки можно по похожей схеме.

Отрицание.

Инквизиция до последнего момента хранила в тайне имя своих жертв и аресты, как правило, производила внезапно. Человек, за которым приходили стражники, — если только это был не действующий член еретической секты, участвующий в еретических обрядах и, значит, готовый к тому, что его могут разоблачить, — вряд ли ожидал ареста. На первых порах арестанты обычно отрицали свою вину, клялись в своей добропорядочности и надеялись, что произошла чудовищная ошибка, которая разрешится сама собой. То, что им может быть уготовано длительное тюремное заключение, а то и костер, они еще не понимали, хотя в душе уже поселялся страх. Эта стадия проходила очень быстро — она длилась ровно до того момента, пока арестант не осознавал, что чудовищная ошибка не разрешится и что до выхода на свободу (если это вообще произойдет) ему предстоит пройти через тяжкие испытания.

Гнев. Поняв, что попал в западню, арестант чувствовал ожесточение по отношению к своим мучителям. Он настраивал себя на сопротивление им. Ярость, поднявшаяся в его душе, придавала ему сил, и он стремился отстаивать свою невиновность (или собственные убеждения). Эта праведная ярость — сильный мотивирующий фактор, она способна даже притуплять на некоторое время боль. На этом этапе между арестантом и дознавателем начиналась борьба характеров. Длительность этапа зависела от количества душевных сил арестанта. Самые волевые узники выдерживали пытки, не отказавшись от своих убеждений. Именно они чаще всего попадали на костер.

Торг. В какой-то момент силы оставляли арестанта, и он начинал давать показания, которые в какой-то мере интересовали инквизицию. Возможно, он тщетно надеялся, что она этим удовлетворится и не станет копать глубже, или же просто — пусть ненадолго — хотел облегчить свои страдания. К этой же стадии можно отнести случаи, когда арестант сознавался в ереси или другом прегрешении, а после отказывался от своих слов, заявляя, что показания были получены под пыткой.

Депрессия (отчаяние). Наконец, арестант уставал от мучений и унижений, терял надежду и впадал в отчаяние. Теперь он был готов на любые уступки, лишь бы кошмар закончился.