Иной мир. Часть 2

Оставив поверженного монстра, мы продолжили путь. Выход из ущелья мне не понравился. На одном из его плавных поворотов прямо в вертикальной каменой стене вырублена жуткого вида лестница. Пришлось взбираться на высоту около ста метров, цепляясь за искусственные, не внушающие доверия, уступы. Назвать лестницу безопасной не поворачивается язык. Одно неловкое действие, и ты летишь вниз. Обошлось. С трудом, но мы преодолели подъём.

Переход по узкому плато, упирающемуся в невысокие горы, был совершён за час с небольшим. Мы устроили короткий привал, съели остатки рака, попили настойки, Угрх немного подремонтировал меня, замазав ушибы и порезы жутко вонючей мазью, и путь продолжился. Чувствую, что горы вытряхнут из нас остатки сил…

Маршрут нельзя было назвать сильно сложным. Будь мы отдохнувшими и хорошо экипированными — плёвое дело. По мере подъёма в горы и наступления сумерек температура воздуха начала падать. Когда она приблизилась к нулю — мы, люди, завыли. Появились покрытые льдом участки, преодолевать которые становится всё сложнее и сложнее. Угрх успокаивает нас тем, что ещё час с небольшим и мучения закончатся. Этот час кажется невыносимо долгим.

Путь пролегал около двух, торчащих в небо словно акульи плавники, скал. Подъём не слишком крутой, но идти приходится по камням, идеально отполированным ветрами и водой за прошедшие века. Угрх по камням идёт с непринуждённой лёгкостью. На ногах у него тоже есть когти. Андрюха, раскорячившийся в трёх метрах выше меня, такой лёгкостью не обладает.

— Как же я мечтаю о верёвке! — громко застонал он. — Угрх, подожди! И помоги!

Андрюха сделал осторожный шаг левой ногой. Я увидел, как его правая, опорная нога, немного сдвинулась. Мгновение и он почти сел на шпагат, а затем, чтобы избежать травмы, намеренно завалился на спину и начал скользить.

Деваться мне и Стенли было некуда. Боков сбил нас и все трое, истошно вопя, мы покатились вниз по обледенелым камням. Катится нам предстоит не долго. Метров пятнадцать. Всё бы ничего, но в конце этой горки имеется нешуточный обрыв. На горку мы вышли с карниза, который примыкает к ней слева и попасть на этот карниз мы на такой скорости просто неспособны.

Мне было плевать на Стенли и Андрюху. Сперва нужно спасти себя, а потом уже об остальных думать. Жалеть дорогую штурмовую винтовку, когда на кону жизнь, может только дурак. Скатываясь ногами вперёд, лёжа на животе, я воткнул «FN SCAR» в щель между камней глушителем. Ствол винтовки согнулся, но ремень выдержал, и я остановился. Стенли уцепился за мои ноги и начал орать. Андрюха вцепился двумя руками мне в голову и тоже закричал.

Угрх спустился и задумчиво почесал шерстяную макушку. Картина его развеселила. Моя винтовка воткнута в камни, а на её натянутом ремне держусь я. Мои ноги совсем немного свисают в пропасть. Стенли висит на моих ногах, вцепившись в них мёртвой хваткой. Хочется орать, потому что держится он не только за штаны, но и за кожу. Боюсь, что на левой булке точно будут растяжки. Боков сидит на моих плечах и рюкзаке, обхватив мою голову руками и прижав к своей груди. Орать я не могу по одной причине — Боков своей хваткой намертво перекрыл мне кислород.

Первым Угрх вытащил Стенли и закинул его себе на плечо. Затем оторвал от меня Бокова и тоже закинул его на второе плечо. Последним он поднял меня, не забыв вытащить винтовку из щели в камне. Оказавшись прижатым к груди медведя, я смог наконец-то вздохнуть.

— Наши дети рождаются более уклюжие… — недовольно пробормотал Угрх и понёс нас наверх.

Следующий час прошёл полным борьбы. Борьбы духом над телом. Поднялся сильный ветер и пошёл снег. Я плохо запомнил момент, когда мы вошли в пещеру. В себя пришёл сидящим у костра с кружкой тёплой настойки в дрожащих руках…

Фрагмент 9

Отогрелся я первым. Дольше всего отходили ноги. Согрелись они, когда додумался стянуть ботинки. Не мешает высушить одежду. Андрюха и Стенли сидят рядом со мной и дрожат так, что по пещере идёт лёгкая вибрация. Условно, конечно. Горы незыблемы. Вряд ли их когда-нибудь что-то сокрушит… Горы, которые не прилагая усилий показали на наше ничтожество и несовершенство. То ли дело покрытый густой шерстью медведь. Приспособленный…

Только отогревшись, я понял, что пещера совсем не простая и называться просто пещерой не может. Домом — да. Но не пещерой. Не может быть пещера столь уютной. Дом — может. Пещера — нет.

Неизвестный строитель долго носил камни и клал их на раствор, в который добавлял сухую траву. Неизвестный строитель построил себе самую настоящую комнату в конце пещеры. Он даже дверь сделал. Дверь — огромная каменюга, стоящая в метре от огромного входа в пещеру. Достаточно сдвинуть каменюгу и вход будет закрыть. Угрх закрываться не стал.

Костёр, горящий совсем близко, сложен из аккуратно наколотых поленьев. Жёлтые языки пламени стремятся к высокому каменному потолку, создавая причудливые формы лишь на мгновение. Огонь-затейник любит менять форму. Однообразием он не блещет.