ИНОЙ ПУТЬ

Мигранты и их родственники, не сумевшие найти постоянной работы, постепенно начали открывать домашние мастерские. Многие мастерские работали неполный рабочий день и, как указывает Колман в труде «Экономика Англии», «большинство промышленных производств велось с помощью ручных инструментов, почти без привлечения капитального оборудования» [Coleman, The Economy of England], Поначалу жители городов отвергали эту продукцию, произведенную вне гильдий и вне системы. В Испании до сих пор в ходу выражения «eres un punetero» или «vete a hacer puneatas», уничижительно намекающие на якобы низменное занятие — изготовление «punos», т. е. манжет для рубашек в небольших внелегальных мастерских.

Будучи, однако, единственной альтернативой легальным предприятиям, теневая деятельность распространилась очень быстро. Хекшер цитирует комментарий Оливера Голдсмита, сделанный им в 1762 г.: «Мало найдется англичан, которые бы ежедневно в течение всей жизни не нарушали безнаказанно каких–либо законов …

и только развращенные и продажные пытались добиться исполнения этих законов»

[Heckscher, Mercantilism, vol. 1, p. 323]. Два французских декрета, также цитируемых Хекшером, признают, что одной из причин невыполнения технических требований при производстве продукции была неграмотность работников. Они не могли выполнить даже простейшего требования закона, — производители тканей должны помещать свое имя на передней части изделия. Но хотя многие из этих рабочих не умели ни читать, ни писать, они работали эффективно. Адам Смит писал: «если вы хотите, чтобы ваша работа была выполнена пристойно, ее следует заказывать на окраинах <во внелегальных поселениях>, где работники, не имея исключительных привилегий, полагаются только на свой характер <репутацию>, а затем вы должны контрабандой <чтобы не видели власти> доставить готовую работу в город» [Ibid., р. 241. Слова в скобках принадлежат Де Сото].

Между властями и мелкими предпринимателями такого рода постоянно случались стычки. В преамбулах к законам и указам этого периода часто упоминаются неисполнения и нарушения. Согласно Хекшеру, чтобы защитить производителей шерсти, в Англии в 1700 г. был принят закон, запрещавший импорт ситцев из Индии. Невзирая на запрет, предприимчивые английские производители наладили изготовление таких тканей, умело используя исключения и лазейки в законе. Один из путей обойти запрет на производство ситца состоял в использовании бумазеи — английского ситца с льняной основой. Как мы видим, новые производители постепенно развивали промышленные производства, вынуждая устоявшиеся предприятия либо изменяться в соответствии с требованиями времени, либо сходить со сцены. В Испании теневики также подвергались преследованиям и наказаниям. В 1549 г. император Карл I издал ряд указов. Одно из наказаний, предусмотренное в двадцати пяти законах, заключалось в обрезании кромки у готовой ткани, чтобы внелегалы не могли ее продать, не объяснив покупателю, почему инспектор изуродовал материю.

Столкновения между государством и внелегалами не ограничивались нарушением законов. Давление государства было сильным и (по крайней мере во Франции) чрезвычайно жестоким. В текстильной промышленности всевозможные запреты и ограничения в середине ХУШ в. были многочисленны и суровы. Законы запрещали французам производить, импортировать или продавать набивные ситцы, а диапазон наказаний простирался от каторжных работ и заключения в тюрьму до смертной казни. Однако внелегалов это не сдержало. По оценкам Хекшера, более 16 тыс.

контрабандистов и подпольных производителей были казнены французскими властями по закону, запрещавшему нелегальное производство и импорт набивных ситцев, не говоря уже о гораздо большем количестве людей, сосланных на галеры или наказанных другими способами. Хекшер упоминает также, что однажды в Валенсии 77 внелегалов были приговорены к повешению, 58 — к колесованию, 631 — к ссылке на галеры, один освобожден и ни один не помилован.

Как считают Экелунд и Толлисон, столь жесткое преследование внелегалов объяснялось не только стремлением защитить существующие производства, но и тем, что новая технология производства многоцветных ситцев затрудняла сбор налогов [Ekelund and Tollison, Mercantilism as a Rent Seeking Society]. Было весьма просто выявить производителей одноцветных тканей и проверить, как они платят налоги, а многоцветность ситцев затрудняла поиск производителей.

Фискальное рвение — одна из главных традиционных черт меркантилизма.