Иноземия, или туда и снова туда

Однако, как ни странно, кроме первого успеха похвастаться ему было особенно нечем — ну замигали несколько лампочек, ну открылся в поле люк, ведущий куда-то во тьму, но на главном экране по прежнему был все тот же самый пейзаж. Хотя, кто сказал, что тот же самый? Как раз нет — если до этого там был солнечный день, то теперь уже на солнце наползали облака, после чего пробежал какой-то зверек, в небе стайка птиц пролетела. Да и вообще, не картинка это была, а обычное изображение какого-то реально существующего места. Догадавшись, что это место показывается нему неспроста, Зак придвинувшись вплотную к монитору, решив изучить это место более детально. Тем более экран это позволял — с разрешением 1048576 на 589824 точек можно хоть под микроскопом смотреть, и все равно новые детали будут появляться. Так, например, Зак обнаружил, что под старым дубом поселилось и живет почтенное семейство сусликов, в дупле чего-то вроде клена грызет что-то вроде ореха кто-то вроде белки, в листве чего-то совершенно непонятного кто-то совершенно невозможный, но с крыльями, мастерил себе гнездо. Ну и наконец, на старом, солидном, умудренном жизнью валуне был аккуратно высечен чем-то острым крестик, точно такой же, как стоял на плане Этросгаста или около камней на саркофаге Ажау. В принципе, это еще ровным счетом ничего не доказывало, но в определенной мере служило свидетельством того, что там, в этом месте, уже некогда побывали родители Зака, и ему как раз туда и предстояло отправиться.

Хотя каким образом это можно сделать — пока Зак не имел ни малейшего подозрения. Ажау ему разбудить так и не удалось, а в том, что он именно спал, особо сомневаться не приходилось, разобраться с системой тоже не получалось, так что единственное, что оставалось — заняться исследованием того самого люка, открывшегося в полу в результате его манипуляций. На этот раз Ав и Она были совершенно согласны, что другого выхода тут особо и нет, и вся троица полезла вниз.

Впрочем, далеко лезть не пришлось. Короткая лестница привела их в еще одну, совсем небольшую по сравнению с верхним залом, комнатку, вдоль одной из стен которой тянулась широкая труба, диаметром не меньше метра, уходящая куда-то в стену. Освещение тут было уже не солнечное, а искусственное, электрическое, что вызвало у привыкших ко всему Аву и Оны лишь легкое удивление, но вот зато что произвело на них большее впечатление, так это закрывшийся над головами люк, открыть который никто из тройки так и не сумел. Откуда им было знать, что так оно изначально и было задумана, и машина, осознав, что все ее новые пользователи, как и предыдущие, спустились вниз, перешла в ждущий режим, автоматически закрыв люк, выключив дисплеи, опустив гроб и закрыв крышку саркофага? Ав, Она и Зак этого, естественно, не знали, а потому двое из них и почувствовали себя как в ловушке, приготовившись тут встретить последние дни или часы своей жизни. Третий же, именем Зак нареченный, вместо этого занялся осмотром комнаты, довольно быстро убедившись, что кроме люка над головой и уходящей в стену горизонтальной широкой трубы тут ровным счетом ничего нет. А так как с люком ничего сделать не удавалось, то оставалась труба, и именно ее изучению и посвятил Менский следующие несколько секунд своей жизни.

Почему секунд, а не минут или часов? Потому что когда перед тобой большая железная труба с огромной дыркой, то все, что тебе остается — заглянуть в эту дырку и убедиться, что труба идет из минус бесконечности в плюс бесконечность. Зак, естественно, поспешил сообщить эту радостную новость своим спутникам.

— Ну и что? — не поняла Она, — Ты что, предлагаешь нам полезть по трубе?

— Конечно! — обрадовался догадливости девушки Менский, — А что, ты имеешь что-то другое предложить?

— Нет, Зак. Все равно другого выхода нет. Так что полезли. Кто первый?

— Я, кто же еще, — даже удивился Менский, забросил за плече свою сумку и полез в трубу, решая, в какую именно сторону им следует направиться.