Иноземный мастер

Есть и еще одна причина для похода — выше по течению от будущего Серного городка, есть небольшая речушка, приток реки Сок, которая в мое время звалась Камышла. Именно там, в октябре 1768 года, Оренбургская физическая экспедиция, во главе с профессором Берлинского университета Петром Палласом обнаружила редкое явление природы — нефтяной ключ. Впрочем, о том, что "на реке Сок нашли много нефти и медной руды", писалось еще в январе 1703 года, на страницах первого номера газеты "Ведомости". Так что район однозначно перспективный, хотя и довольно опасный по нынешним временам. Как помню, некоторые ногайские мурзы: "… до Казани докочевали"… на Ике реке от Камы…" летовали. Даже спустя почти век посадские того же Лаишева косили сено на другом берегу, лишь в те годы, когда"… ногайские и крымские люди не приходят".

Нефть мне нужна, не сказать, чтобы позарез, но лишней точно не будет. Много у нее есть применений, тут и смазочные масла, которые заменить просто не чем, и топливо, и даже взрывчатка. Работать с толом куда как спокойнее, чем с шимозой, хотя она и мощнее и делать ее проще. Впрочем, промышленный метод изготовления тринитротолуола мне не потянуть, но есть и более простой, единственная беда — выход готового продукта там куда как скромнее. На промышленные масштабы добычи "черного золота" замахиваться рано, но не отщипнуть свою толику, оттого что лежит буквально под ногами, просто грех. Для начала и полсотни бочек хватит, тем более что больше мы с собой не взяли, да и те, что есть, пока еще с содержимым. Освободить их дело не хитрое, особенно те, что с пивом, стрельцам только дай команду — за неделю опустошат!

…

Ногайцы наскочили внезапно, обрушившись на передовую сотню из поросшей ивняком неглубокой старицы, зажатой между двух холмов правого берега. Наши силы в этот момент растянулся вдоль берега на добрую версту, так что момент с их стороны был выбран крайне удачно: стрельцы и пушки с прислугой тащились позади. Основная же часть конницы, под командой Шереметьева, как раз оказалась на линии огня. Наши чайки противник, по-видимому, не воспринял в серьез, поэтому и не подумал отступать, когда они направились к берегу, где кипел бой. На первый взгляд преимущество было на стороне нападавших: их было чуть больше полутысячи, против конной сотни и двух суденышек.

Но буквально через минуту ситуация кардинально поменялась: наша сотня развернула коней и на рысях рванула назад, под прикрытие основных сил. Преследовать их ногайцы благоразумно не решились, переключившись на подходящие к берегу чайки. Расстояние было еще великовато — саженей двести, может чуть более, так что пришлось подпустить противника чуть ближе и только тогда скомандовать "Огонь!". Картечь двух пятифунтовых единорогов пришлась противнику не по вкусу, но, не смотря на два десятка выбитых из седел всадников и несколько бьющихся в агонии коней, атаку она не остановила. Особо нетерпеливые уже схватились за луки и первые стрелы начали падать почти рядом с бортом, когда мои ребята, перезарядив орудия, дали еще один залп, а затем добавили из бортовых дробовиков.

На этот раз нападавшие потеряли ранеными и убитыми почти вдвое больше. И тут же по моей команде в дело вступили стрелки — менее чем за пару секунд восемь десятков стволов выпустили четыре сотни пуль и многие из них нашли свою цель. Практика у ребят была отменная, зарядов я не жалел, как и времени на обучение. А вдоль реки нам на помощь во весь опор неслась Шереметьевская конница. Правда, ей предстояло преодолеть почти полверсты до места стычки, но ждать ногайцы не стали, и повернули вспять. Но в этот момент по ним вновь ударили картечью оба единорога, а затем начали свою кровавую жатву успевшие перезарядится стрелки. Причем валили толково — целя в тех, кто вырвался вперед, что только добавило паники. К тому же задним всадникам пришлось отворачивать в сторону, чтобы объехать павших лошадей и раненых.

К тому моменту, когда Шереметьев достиг места событий, бой, по сути, кончился. Тех, кому посчастливилось уйти, было немного, едва ли треть, остальные остались на земле. Раздосадованный своим опозданием к месту сшибки, воевода велел преследовать противника, что, на мой взгляд, было почти бессмысленно. Таки и вышло — добравшись до оставленного в глубине старицы коша, ногайцы пересели на свежих коней и легко оторвались от погони. Однако толк от сего предприятия был: всадников было немного, и уходили они в спешке, так что приличная часть лошадок досталось преследователям.

Я же со своими бойцами занялся ранеными и убитыми и заодно послал подоспевших касимовских татар ловить лошадей оставшихся без всадников. Убитых оказалось около трети, но и большая часть раненых шансов выжить не имели: на таком расстоянии картечная пуля весом в двенадцать золотников творит страшные вещи, даже при попадании в конечности. Да и свинцовые пули из револьверных винтовок особой гуманностью не отличались, они, будучи, хотя и легче на семь золотников, начальную скорость имели в полтора раза большую.