Инспектор и бабочка

Хвост не особенно утомил Субисаррету, – не в последнюю очередь благодаря тем самым «Вавилонским близнецам», он так и просидел все время со своим Пи Эс Пи в уголке дивана. И лишь один раз мальчик обратился за помощью к инспектору: в тот самый момент, когда понял, что не может самостоятельно пройти один игровой отрезок. Он бы связан с дверью, в которую просто необходимо было попасть, чтобы перейти на новый уровень. На поиск двери отводилось ровно шестьдесят секунд, и Икер с Хвостом раз за разом проваливали игру: чертова дверь все не находилась. Цифры, бегущие сейчас в голове Субисарреты были точной графической копией цифр из «Вавилонских близнецов», чтобы выйти на новый уровень расследования ему потребуется дверь. Или хотя бы информация о ее приблизительном местоположении, но такой информации до сих пор раздобыть не удалось. У Икера не было даже четко очерченного круга подозреваемых, если не считать одинокого и сгинувшего бесследно Виктора Варади. Не только это настораживало Субисаррету, – еще и то, что у Альваро-Кристиана возникло множество точек пересечения с самыми разными людьми, и все эти люди неожиданно оказались в одно время в одном месте. Конечно же, речь прежде всего идет о троице, вернее, о двоих взрослых из троицы: Дарлинг и Исмаэле. Первая является специалистом по искусству Бенина, а второй – африканцем, родившимся в стране, где широко распространен культ наркотического растения ибога. Бенин и ибога сопровождали Кристиана Платта в последние часы и минуты жизни, но связать всех вместе не получается. И вовсе не потому, что Икеру нравится женщина-папоротник и он неравнодушен к саксофону. А потому, что Дарлинг и Исмаэль Дэзире ведут себя неправильно. Не так, как должны вести себя люди, совершившие убийство. Они не покинули гостиницу, хотя между убийством и обнаружением трупа прошло достаточно времени, чтобы оказаться не только в Швейцарии, но и в Бенине, и (если стыковочный рейс будет удачным) в самой Камбодже. Да даже на околоземной орбите, дела это не меняет. Они не покинули гостиницу, они ведут себя совершенно естественно, не то…

…что кошки.

Субисаррета старается не думать об ориенталах, интуитивно чувствуя, что ничего хорошего эти мысли не принесут. Одну из кошек видели около номера Кристиана эксцентричные норвежцы, они же поведали инспектору о кровавых следах, таинственно возникших и так же таинственно исчезнувших. В ночь убийства Виктор отправился на этаж в сопровождении кошек, а до этого передавал им консервы. Некоторое время кошки сидели в обществе ночного портье на ресепшене, это зафиксировала камера и своими глазами видел Субисаррета, – и только Варади до последней минуты оставался в неведении. Поведение кошек не назовешь странным, оно вполне естественно для животных. Неестественны лишь реакции людей, которые ведут себя так, как будто никаких кошек поблизости нет. Ориенталы добавляют мистики в это дрянное дело, так же как и проклятое окно в Ируне, что если

окно и есть дверь?

Эта мысль приходит к Икеру неожиданно, но лучше бы она и вовсе не приходила. Он не потерпит мистических обертонов в деле о вполне реальном убийстве. Покончили с Альваро вовсе не кошки и не фотографическая Рита Хейворт с холодильника, а тот, у кого достало сил проломить голову спящему. Орудие преступления тоже до сих пор не найдено, и это удручает Субисаррету не меньше, а может, и больше, чем все остальное. Рано или поздно мотив преступления выяснится, но что делать, если не будет найдена вещь, опустившаяся на затылок Альваро и в конечном счете убившая его?

Найдись она в самое ближайшее время – это существенно продвинуло бы следствие. Так же как и поимка венгра Варади. И Лали… Инспектор еще не решил, как относиться к Лали, к ее словам, которые трудно даже назвать показаниями. С одной стороны, девчонка очень помогла ему, рассказав о манипуляциях Лауры с багажом покойного. С другой… Она знает больше, чем говорит. Неизвестно, к чему это относится – собственно к информированности или к тем свойствам натуры, которые делают обычных людей медиумами и экстрасенсами.

Назвав Кристиана-Альваро Хлеем, девчонка в один заход выявила его сущность – «измененный». Но на все уточняющие вопросы инспектора следовал один и тот же ответ – «Я просто знаю». Стоит ли принимать на веру сказанное, покажет время.