Инспектор Ян. Долгий путь

Пространные образы древних жителей земли заполнили маленькую комнату. Любовные переживания, крепкая дружба и невероятные приключения на фоне очередной ядерной войны завладели вниманием Яна. Картины жуткого апокалипсиса рисовал автор, запугивая читателей до холодного пота.

Пожалуй, впервые в жизни Ян читал с таким особым наслаждением. Приятную пикантность чтению придавал процесс переворачивания страниц, издававших этот неповторимый бумажный шелест. Черные  слова стройными рядами выстраивались в изящные предложения, маршировавшие колоннами по пожелтевшей бумаге. Слова обладали неповторимой магией, погружали сознание в мир бескрайней человеческой фантазии и казались настоящими, словно их можно потрогать.

Перед  мысленным взором Яна оживали – люди с непредсказуемыми судьбами и невероятными историями. В одно мгновение Ян оказался среди них, в тоннеле подземки, пробираясь сквозь завалы обрушенного прошлого, глотая земную пыль, плача от счастья и смеясь от безысходности вместе с героями пропитанного многовековой людской болью произведения.

Ян видел множество незнакомых лиц, но мог поклясться, что эти люди дороги ему, и он жизнь ради них отдаст.

Стук в дверь вернул Яна в действительность. Имитация окна сменила оттенок на тёплый и тусклый. День клонился к закату. Книга лежала на полу. Дверь подсвечивалась голубоватым вибрирующим светом и продолжала постукивать.

Инспектор вытер слюну из уголка рта и встал с постели. Несколько часов крепкого сна наделили тело удивительной бодростью.

Он подошёл к двери, и тогда та внезапно произнесла:

– Заключенный, встаньте у стены. Руки на стену.

Только сейчас Ян обратил внимание, что загадочные чёрные круги на стене справа от двери стали пульсировать мягкой белой подсветкой. Он подошёл к ним и послушно положил ладони. Холодный металл оказался ловушкой, примагнитив к себе браслеты на запястьях инспектора.

Дверь распахнулась, и в комнату въехал мини–робот, принесший с собой на вытянутых щупах закрытый поднос с ужином.

Обернувшись через плечо, Ян с любопытством разглядывал своего гостя. Робот остановился у стола и в замешательстве стоял какое–то время. Похоже, что его смутила гора разбросанных книг. Механизмы смолкли. Словно бы в тишине робот обдумывал решение проблемы. Спустя несколько секунд он снова зажужжал и выдвинул третий щуп, которым сбросил книги на пол. Водрузив поднос на стол, робот с чувством выполненного достоинства, – если он может таковым обладать, – покинул комнату. Дверь закрылась. Магнитные круги на стене отпустили инспектора.

Он потёр запястья и с нетерпением заглянул под крышку подноса. Прожорливое урчание желудка напомнило Яну о том, что следует подкрепиться…

– То есть, тебя просто арестовали? – изумился Роман, перебив рассказчика.

– Что значит, просто? Вовсе не просто. Это было внезапно! – Ян вздёрнул указательный палец, желая усилить степень значимость своих слов. – Этот майор получил приказ давно. Или же, если действовал по своей собственной инициативе, с самого начала принял решение арестовать меня. Но не стал спешить. Он сделал вид, что верит мне и с охотой помогал. Он точно убедил меня, что играет в какую–то глупую игру на своём старинном планшете. А сам тем временем доложил обо всем и получил приказ.

– Ты высокого мнения о человеке, который тебя почти подставил.

– Человеком, который меня почти подставил являешься, как раз таки, ты. А майор сделал все верно. Будь я на его месте, поступил бы так же, не раздумывая о других вариантах....

Прошло два дня, а единственным посетителем Яна был робот–официант. Впрочем, он заходил довольно часто, что очень понравилось Яну. Деликатесами блюда ирийских казематов назвать было сложно. Но еда была регулярная и разнообразная.

В первые сутки своего заточения Ян ещё чувствовал себя загнанным зверем. Он искал способ сбежать и строил ловушки для робота–официанта, чтобы задержать того в камере. Пробовал обмануть магнитные диски на стене, чтобы улизнуть, пока робот расчищает себе путь.

Все оказывалось бесполезно.

На вторые сутки, проснувшись в уютной постели, позавтракав вкусной кашей со свежими фруктами,  Ян испытал безмятежность смирения.

Он перестал бежать. Его внутренний мир вошёл в единение с внешними обстоятельствами.

Ян остановился и оглянулся на свою жизнь, на свой безудержный бег. Кого он пытался впечатлить? Кому хотел что–то, – и главное, что? – доказать?

Однажды он стал пешкой в чужой игре. И вместо того, чтоб выпутаться из неё, только глубже погружался не в своё дело.

Что ж, за все приходит время расплачиваться…

– Можно же без мелодрамы обойтись?! – перебил нетерпеливый Роман. – Оставь это для мемуаров. Что в итоге произошло?

– Не перебивай, будь любезен! Я просто хотел сказать, что когда остаёшься один на один с собой, начинаешь по–другому смотреть на положение вещей. А многое и вовсе будто видишь и понимаешь впервые.

Де Сант Эдаль сощурился и стукнул Яна в плечо.