Инспектор из Глазго (Наша Иможен)

— Послушайте, инспектор, судить о ней плохо — несправедливость. Родители заставили ее выйти замуж за Рестона, в то время как сама она ненавидела его. И он прекрасно знал, что она его не любит. Она никогда не уверяла его в обратном. Однако этот человек не мог допустить, что его воле не подчиняются. Поэтому Фиона пустилась в неблаговидные приключения скорее из мести, чем по доброй воле.

— Значит, теперь, сделавшись вдовой, она сможет обо всем забыть.

— Не думаю.

— Вот как?

— Скажу вам, инспектор, по большому секрету: Фиона, которая никогда никого не любила, теперь влюбилась, как мне кажется, по-настоящему.

— В кого?

— В Ангуса Камбрэ.

— Но он ведь почти на двадцать лет младше ее!

— На шестнадцать.

— И все же…

Любовь законам неподвластна.

— Вы уверены в том, что утверждаете?

— Я несколько раз замечал их наедине в таких местах, где они считали себя вдали от посторонних взглядов.

— Вы хотите сказать, что юноша разделяет ее… нелепую страсть?

— Да, я так считаю; поэтому я и препятствую как могу замужеству Джанет, придумывая грязные предлоги, так как не в силах сказать правду.

— Почему вы не расскажете об этом своей дочери?

— Я не решаюсь. К тому же она мне не поверит.

— Мистер Лидбурн, благодарю вас за ваше доверие ко мне. Если я своими силами получу доказательства того, что вы рассказали, то смогу поговорить с вашей дочерью, если хотите.

— Вы оказали бы мне огромную услугу!

Пока инспектор и мясник шли из участка — первый в «Черный лебедь», второй — домой, Мак-Клостаг давал Тайлеру объяснения по поводу синяков на лице своего начальника:

— У этих ребят из центрального управления какие-то новые методы, Сэм. В былые времена, согласно старым правилам, подозреваемых сначала утомляли допросами, а потом ускоряли дело парочкой оплеух. Все было очень просто. Но судя по тому, что я видел сегодня в гостиной миссис Рестон, современные допросы можно сравнить разве что с матчем по регби между шотландцами и французами. Поверьте мне, Сэм, я бывал не в одной переделке, но это было что-то грандиозное. Кто бы мог подумать, что Лидбурн окажется таким здоровым? Он меня чуть не оглушил, и, если бы Имоджен Маккартри не пришла мне на помощь, рискуя собой, не знаю, чем бы все и закончилось!

— А что, Имоджен тоже была там?

— Это вас удивляет?

— Нет, шеф, я удивился бы, если бы там ее не было! А остальные?

— Что — остальные?

— Что делали они, пока вы сражались с мясником?

— Ничего.

— Разве они не вмешались, не пытались вас разнять?

— Они не могли.

— Почему?

— Все они были выведены из строя, старина.

— Даже инспектор?

— Особенно инспектор! Он получил больше всех. Мне даже показалось, что Лидбурн оторвал ему голову. Эх, Сэм, если бы вы только видели лицо мисс Маккартри, когда она влетела в шкаф в гостиной миссис Рестон!

Сквозь смех он заметил:

— Я тут рассказываю, рассказываю… Могли бы и угостить меня чем-нибудь крепеньким…

— А я как раз собирался попросить об этом вас, шеф!

— Тайлер, Тайлер… Разве от вас дождешься благородного поступка?!

* * *

Превратившись на время в сыщика-дебютанта, Дугал Мак-Хантли занял наблюдательную позицию на центральной улице Калландера, в месте, откуда была хорошо видна аптека Рестона. Около пяти часов вечера он увидел Фиону: она вышла из аптеки, села в машину и поехала в направлении Доуна. В том же направлении находился гараж Стоу. Полицейский поехал за ней на своем личном автомобиле, не привлекавшем внимания. Фиона проехала мимо гаража, не сбавляя скорость. Зато инспектор здесь остановился. Вытирая испачканные маслом руки, к нему подошел Юэн.

— Все ловите преступников, инспектор?

— А как же! Камбрэ здесь?

— Нет, он только что ушел.

— Так я и думал.

— Почему?

— Просто так. Спасибо, Стоу. До скорого.

Мак-Хантли был почти убежден, что Лидбурн говорил правду. Фиона, скорее всего, поехала с парнем куда-то за город. Теперь ему оставалось их разыскать.

Дугал был мастером слежки. Он научился этому во время стажировки в Канаде. Он ехал не спеша, внимательно осматривая окрестности и поверхность дороги, и вскоре притормозил в том месте, где в лес сворачивала неширокая грунтовка. Увидев отчетливые следы автомобильных колес, он повернул туда и поохал на малой скорости, не зная, далеко ли успели удалиться преследуемые. Когда лес заметно поредел, он оставил машину в тени деревьев и пошел дальше пешком, ориентируясь по отпечаткам шин, заметным только опытному глазу.

Минут двадцать он двигался вперед среди невысоких холмов, разделенных оврагами с обрывистыми каменистыми склонами. Бараны, щипавшие траву на холмах, отвлекались от своего занятия и поворачивали головы к нему.

Машина и мотоцикл стояли у подножия одного из холмов, в небольшой ложбине, и инспектор заметил их почти случайно. Он замедлил шаг и стал продвигаться с максимальной осторожностью. Вокруг было тихо, если не считать шелеста ветра и негромкого журчания ручья. Затем эхо донесло до него приглушенный звук человеческого голоса. Укрываясь за большими каменными глыбами, полицейский шел почти на четвереньках. Теперь он уже ясно слышал, что говорила женщина.