Инспектор Сара Геринген. Книги 1 - 3

— Да, да… я говорил о необходимости сравнивать изотопы зубов и костей. Почему? Потому что зубная эмаль, сформировавшись раз, больше не обновляется. Значит, если мы хотим установить, где прошли первые годы жизни человека, то есть от рождения до трех или четырех лет, анализу подвергают зубы. И таким образом узнают, где он вырос. А вот кости — это живая ткань, которая постоянно обновляется по мере того, как мы растем и стареем. Изотопный анализ костей отражает приблизительно десять — пятнадцать последних лет жизни человека.

— О’кей. Значит, если изотопная подпись зубов отличается от такой же подписи костей, это означает, что человек менял место жительства.

— Совершенно верно. И можно с ума сойти, сколько существует карт мира с изотопными подписями по разным эпохам. Грубо говоря, если я знаю, какой изотоп и в каком количестве содержится в твоих зубах и в твоих костях, я могу найти по карте, когда и где ты родилась и где провела десять — пятнадцать последних лет своей жизни.

Завороженная этой технологией, Сара тем не менее не теряла нити своего расследования.

— Стало быть, если я правильно понимаю, анализ зубов женщины из могилы 3666 показал, что она родилась в Кенте, но последние годы жизни провела в Ливане, в Библосе…

— Совершенно верно, — подтвердил Кристофер. — Когда она показывала пальцем на порт, расположенный к юго-западу, она хотела не просто уехать, а снова уехать.

Сара сделала паузу, чтобы, глядя на проплывающий за окном пейзаж, осмыслить полученную информацию.

— Ты думаешь, что ритуальное убийство связано с ее поездкой сюда? — спросила она.

— Это след… тем более что среди всех скелетов, обнаруженных в поселении Клиффс-энд-Фарм, только у нее одной было это отличие изотопной подписи. Остальные никогда в жизни не покидали свою кентскую деревню.

— Зачем она сюда приезжала? И почему вернулась в Англию, если так хотела снова уехать в Ливан?

— Представив опасность такого путешествия в ту эпоху, нельзя не прийти к выводу, что у этой женщины была очень важная причина вернуться домой в Европу после продолжительной эмиграции на Ближний Восток.

— И о ней должен рассказать твой ученый?

— По словам главного археолога, исследовавшего поселение Клиффс-энд-Фарм, Нассим Шамун якобы установил причину, по которой эта женщина приехала сюда и почему ее казнили после возвращения. Но, как я тебе говорил, он чуть не бросил трубку посреди фразы. А потом особо настаивал, что не знает выводов своего коллеги и не желает их знать.

— Похоже, он напуган так же сильно, как Нассим, который для связи использует только почтовый ящик.

— Охотно с тобой соглашусь, что дело какое-то темное.

— Надеюсь, твой ученый согласится поговорить с нами, и это позволит подобрать пароль к ноутбуку Катрины. Кстати, я думаю еще об одном столь же загадочном элементе: куске мела, который старуха держала возле рта. Ты не нашел о нем ничего нового?

— Нет, но я почти уверен, что Нассим нам расскажет обо всех составляющих тайны.

— Этот человек даже не подозревает, что он наш последний шанс…

Они проехали мимо указателя, обозначающего въезд в Джебейль. Шофер свернул с шоссе налево, на более узкую дорогу, идущую к морю. Бетон сменился холмами, покрытыми ярко-зеленой растительностью, доходившей до бежевой скалы, которую лизала молочная пена волн.

Сара опустила стекло, и теплый воздух проник в салон, чтобы ласкать ее лицо ароматами моря и деревьев. Контраст с ледяной землей Вардё ненадолго опьянил ее. Она почувствовала, как на несколько секунд ее тело расслабилось, а душа наполнилась покоем. Но спокойствие внезапно сменилось суетой. Такси повернуло на маленькую улочку, ведущую на базарную площадь Библоса. Кишащая толпа двигалась между множества красных, зеленых, оранжевых прилавков, на которых соперничали друг с другом в высоте пирамиды кабачков, помидоров, бананов и стручков фасоли.

— Приехали, — объявил таксист, выключая двигатель. — Видите дверь в форме арки за ящиками с рыбой? Это адрес, который вы мне назвали. Удачного визита!

Кристофер и Сара попрощались с таксистом и вышли из машины. И сразу сложная смесь множества запахов атаковала их обоняние. К запаху свежей рыбы примешивался густой аромат цитрусовых с незнакомыми пряными нотками, а в воздухе витала взвесь песчаной пыли и капелек соленой воды.

Вокруг них мужчины громкими криками расхваливали качество своих овощей, а женщины в длинных платьях и закрывавших волосы платках тщательно выбирали товар, словно не замечая царящую вокруг суету.

Сара, чтобы отдышаться, подняла глаза к небу, но вид портили электрические провода, протянутые от дома к дому. Чувствуя, что задыхается, она быстро пробралась к укрытой аркой боковой двери дома, расположенного чуть в стороне от рынка.

Она стучала в дверь, когда Кристофер присоединился к ней. Никакого ответа. Кристофер постучал сильнее, пытаясь перекрыть шум улицы.

Наконец послышался звук отодвигаемой щеколды, и дверь приоткрылась. В щели появилось лицо женщины, поправлявшей на голове платок. Ей можно было дать лет пятьдесят.

— В чем дело?