Инспектор Золотой тайги

Зверев некоторое время провожал его взглядом, потом вскочил на коня и еще раз посмотрел на крест. Одинокое чугунное распятие показалось ему вдруг странным существом, которое, раскинув в отчаянии руки, пытается преградить собой путь в таинственную горную страну. В нем чудились мольба, предостережение, угроза…

С усилием отогнав прочь наваждение, Зверев оглянулся, махнул рукой Очиру и тронул коня.

До речки, о которой говорил хозяин заимки, добрались к концу дня. Без труда переправились, и тут лошади, наставив уши и всхрапывая, обратили морды к кустам, росшим под лесом чуть поодаль. Мгновенье спустя оттуда одним махом вынесся вооруженный всадник, подскакал и резко осадил коня. Быстро оглядев обоих, он дальше уже не спускал глаз со Зверева, и напрасно: правда, Очир хранил свой обычный вид пожилого мирного крестьянина–скотовода, но под зипуном серого шинельного сукна у него висел маузер, которым он владел с поразительным искусством.

– Здоровы были! — гаркнул всадник, блеснув веселыми белыми зубами.— Спирт есть? Могу обменять на золотишко!

– Милейший, ты ошибся,— сказал Зверев со снисходительной небрежностью гвардейского офицера,— Я горный инженер, а не спиртонос!

– А если я проверю? — разухабистым тоном продолжал всадник, подмигивая и кивая в сторону вьюков. Зверев усмехнулся.

– Ну что ж, попробуй, коль такой проворный.

– Говоришь, проворный? Оно и верно. Знаешь, кто я? Я — Бурундук, меня вся тайга знает!

Бурундук, видно, не был старателем. Ни один старатель не стал бы разъезжать по тайге на таком великолепном караковом жеребце, с кинжалом серебряной отделки и пятизарядной винтовкой. «Варнак этот отчаянный,— лихорадочно соображал Зверев.— Что оружие у нас есть, он, конечно, знает: никакой дурак в тайгу с голыми руками не поедет. И все же надо показать, что мы его не боимся».

Бурундук между тем вздернул морду своего жеребца, так что тот, пританцовывая, пошел боком, тесня зверевского коня.

Очир внешне равнодушно наблюдал за происходящим, однако зипун его, как успел отметить Зверев, был расстегнут.

– А ну, покажь документы! — заговорил Бурундук, дергая губами и косясь куда–то вбок.- Кто такие, зачем… У нас в тайге народ смирный, его всякий обидеть может…

– Документы? Это можно,— Зверев не спеша вынул из–за пазухи пистолет и щелкнул предохранителем.

Этого Бурундук явно никак не ожидал.

– Эй–эй, анжинер, ты этим сучком–то не шути!— вскричал он и шарахнулся, чуть не вывалившись из седла.

Пожалуй, в первый миг он мог бы попытаться выстрелить, но винтовка, которую он держал поперек седла, смотрела дулом в противоположную сторону,— на это и рассчитывал Зверев. Минутой позже, опомнившись, варнак должен был еще подумать, прежде чем схватиться за оружие.

– Ружье не трогать! — предупредил Зверев и откинулся назад, ловя левой рукой повод стоявшей сзади вьючной лошади. Подтянув ее поближе, он нащупал и выдернул из–под брезента, укрывавшего вьюк, пятизарядную винтовку; одновременно Зверев вынул ноги из стремян. Предосторожность более чем уместная — из кустов в любой миг могли стрелять дружки бравого Бурундука. В то же время инженер краем глаза уловил движение —

Очир мягкой тенью скользнул с седла и сразу пропал в мелких прибрежных кустах; мелькнул и исчез тусклый проблеск вороненого ствола маузера — видимо, Очир тоже подумал, что где–то могут скрываться сообщники Бурундука. В остальном все казалось спокойным — лошади, неподвижность кустов, тишина, нарушаемая лишь монотонным шумом Дутулура.

Чувствуя неприятную слабость во всех суставах, Зверев поймал глазами взгляд Бурундука. Варнак, бесспорно, умел владеть собой — он был немного бледен, на лбу выступил пот, но голос ему не изменил.

– Ловок ты, однако, анжинер,— хрипловато сказал он и раз за разом глухо откашлялся.

– Ну, что мне с тобой делать теперь? — молвил Зверев, задумчиво оглядывая варнака.— Расстрелять, выпороть шомполом или отпустить с богом?

Бурундук неуверенно осклабился.

– А ты шутник, анжинер. Наш, таежный, выходит, парень. Я ведь и сам такой. Слушай, анжинер, давай по–хорошему, а? Ты тудою, а я сюдою, а?

– Видно, придется тебя отпустить,— медленно сказал Зверев, не убирая, однако, пистолета.— Ладно, вали, да только не в штаны.

Последнюю фразу он как–то слышал на одном уральском руднике, и почему–то именно она пришла сейчас ему в голову.

Бурундук ухмыльнулся, гикнул и рывком бросил коня прямо в речку. Скрывшись на миг за буйным самоцветьем брызг, взыгравших под закатным солнцем, он вынесся на тот берег, поднял руку и прокричал:

– Покедова, анжинер! Может, когда свидимся!

Еще не успело стихнуть эхо, а Бурундук, пригнувшись к гриве коня, уже дробно молотил по тропе, уходящей к Витиму.

ГЛАВА 6