Инстинкт Бабы-Яги

– Слышь, сынок, почему не разрешит-то?

– Не положено.

– Глупо как.

– Вовсе нет, это делается в целях безопасности.

– Нету у меня пистолетов!

– Тогда стойте спокойно.

– Ноги устали.

– Слышь, бабка, – сердито заявил маячивший за мной здоровенный парень в кожаной куртке, – сделай милость, заткнись, всем надоела, хорош трендеть. Терроризм по всему миру, может, ты родная сестра Бена Ладена!

Старуха замолкла, но не успел я обрадоваться, как говорливая бабуська вновь ожила.

– Слышь, сыночек, глупо-то как! Чемодан поглядят, и чего? Может, человек оружие в карман сунул!

– Вот елка-палка-блин, – сплюнул парень.

– Вас тоже досмотрят, – ответил я.

– Рентгеном? – испугалась бабка.

– Ага, – влез парень, – облучат по полной программе, садись за чемоданом на транспортер.

Бабушка ойкнула и притихла. Парень глянул на меня и сказал:

– У самого дома две такие, настырные. Пока до обморока не доведут, не уймутся.

– Старость не радость, – развел я руками, – тоже такими будем.

– Лучше застрелиться, – заявил юноша.

Я вздохнул. Моему соседу по очереди лет двадцать по виду, интересно, как он заговорит, дожив до сорока?

– Ой, мамочка, – раздался нервный вскрик.

Я повернулся к стойке. Девушка-таможенница с изменившимся лицом смотрела на экран.

– Что случилось? – испугался я.

Служащая ткнула пальцем в монитор.

– Во!

Я обомлел. В ряду сумок и чемоданов проплывал… человеческий скелетик, сложенный, словно младенец в утробе матери. Очевидно, дежурная нажала тревожную кнопку, потому что к стойке быстрым шагом подошло двое парней.

– Что там, Маша? – спросил один.

Девица кивнула в сторону экрана.

Молодой человек бросил на него взгляд, поперхнулся и велел:

– Ну-ка, включай снова транспортер, сейчас разберемся.

Резиновая лента ожила, из-за занавесок выползли две объемистые сумки, коробка, потом жуткий фибровый чемодан старухи, за ним показались… ботинки, довольно старые, но еще крепкие и хорошо вычищенные. За допотопной обувкой показались ноги. Под визг таможенницы следом за багажом выехала бабка, та самая болтливая старуха, бесконечно задававшая вопросы.

– Что же вы делаете, ироды? – сердито заявила она. – Пылищу развели! Людей заставляете в грязи ползать, хоть бы протерли. Как теперь грязная в самолет пойду?

Парень, стоявший за мной, заржал, словно застоявшийся конь, остальные люди, поджидавшие своей очереди, схватились за животы.

– Зачем вы туда полезли? – только и смогла выдавить из себя таможенница.

– Так рентген проходить, – ответила бабка, отряхиваясь и тыча пальцем в ржущего юношу, – вот он велел на транспортер садиться в целях безопасности.

Служащая сердито глянула на шутника:

– Между прочим, я могу патруль вызвать.

– А что? – веселился юноша. – Я ничего, она сама туда села, вот дура, ей-богу! Кому рассказать, не поверят!

– Ставьте багаж, – рявкнула девушка, – а вы, бабушка, в другой раз головой думайте.

– Так мне посоветовали!

– А если вам кто велит из самолета прыгать, тоже послушаете?

– О господи, – перепугалась старуха, – с парашютом? Спаси и сохрани! Неужто такое возможно?

Таможенница уставилась на меня:

– Эта бабка с вами?

– Нет, – замахал я руками и, сунув Аллочке саквояж, трусливо убежал из аэровокзала.

Правда, уже в машине меня начали мучить угрызения совести. Оставил девушку одну, с тяжеленным чемоданом, небось она его с трудом дотащила до паспортного контроля… Но потом сообразил, что Алла сдала поклажу в багаж, и спокойно поехал к Зине Колобковой.

Женщина, открывшая мне дверь, выглядела замечательно. Высокая, стройная, со вкусом одетая, чудесно пахнущая и с великолепным, «естественным» макияжем. Так смотрятся подруги Николетты, тщательно следящие за собой.

– Вы Иван Павлович Подушкин? – спокойно спросила она.

– Да, я звонил вам и…

– Входите, – кивнула Зинаида, – естественно, я помню, что договаривались о встрече. Проходите.

Меня провели не на кухню и не в гостиную, а в комнату, явно служащую кабинетом. Три стены занимали полки с книгами, около окна стоял письменный стол с бумагами. Зинаида села в вертящееся кресло, указала мне на диван, потом холодным, светским тоном осведомилась:

– Желаете коньяка? Или предпочитаете виски?

Я испугался:

– Ни в коем случае!

– Тогда кофе?

– С удовольствием.

Зинаида ткнула пальцем в какую-то коробку и велела:

– Таня, подайте кофе. – Затем повернулась ко мне: – Прежде чем приступим к разговору, хочу сразу предупредить, покормить подследственного я могу, пронесу ему жареную курицу, сок, булочку. Ну еще, предположим, маникюрные ножницы, но это все! Наркотики, водка, мобильные телефоны – это не ко мне, даже не просите, не возьмусь ни за какие деньги. Если вопрос стоит именно о таких услугах, могу посоветовать обратиться к другому человеку, сейчас многие ничего не боятся.

На секунду я оторопел, потом воскликнул:

– Вы меня не так поняли!

– Надеюсь, что вы меня правильно поняли, – парировала Зинаида. – Так в чем проблема? Сначала назовите статью, по которой предъявлено обвинение.

– Вы адвокат? – решил уточнить я.

На лице Колобковой заиграла ухмылка:

– А вы предполагали, что защитой обвиняемого занимается ветеринар?