Инстинкт гнева

И все-таки Женя ни о чем не жалела и никого не винила. Так бывает в жизни, что тут поделать? Когда-нибудь все наладится. Брата подлечат, а мать нагуляется и возьмется за ум… хотя и на то, и на другое надежды мало, как воды в пустыне. За четыре месяца в состоянии брата не наметилось никакого улучшения. Он по-прежнему часами сидел, глядя в одну точку, или шатался по квартире, как зомби, иногда забредая на кухню, чтобы, почти не жуя, съесть то, что лежало на кухонном столе. При этом в глазах у него по-прежнему не возникало и проблеска мысли. Взгляд плавал, не задерживаясь ни на чем и ни на ком. Зафиксировался он лишь однажды, когда мать пришла домой в плохом настроении. Ей, видимо, не хватило ста граммов, и она начала требовать у Жени денег. Когда Женя отказала, мамаша решила применить силу и замахнулась, чтобы влепить непослушной дочери пощечину, но ее руку перехватил Володя. Это стало полной неожиданностью и для Жени, и для матери, но больше всего их обеих поразил взгляд Володи. Он смотрел осмысленно и строго. Смотрел всего несколько секунд, но у матери тотчас прошел весь воинственный пыл. Она села посреди кухни на табуретку и расплакалась. Просто сидела и плакала, без текста. Лишь однажды между всхлипываниями обронила: «Саша…» Почему она вспомнила отца, Женя догадывалась. Ей Володин взгляд тоже сильно напомнил отцовский. Жаль, что это было лишь секундным просветлением. С тех пор минуло два месяца, но ничего похожего ни разу не повторилось.

Поезд начал притормаживать, и Женя приготовилась выходить.

«И до осени вряд ли повторится. - Женя вышла из вагона и побрела к выходу, глядя под ноги. - А там посмотрим. Надеюсь, в мире есть справедливость, и это не навсегда».

На свежем воздухе тягостные мысли ушли, уступив место легкой тревоге. Идти ночью через парк было боязно. Такие знакомые и безопасные места теперь виделись иначе - как действительно дремучий лес, полный призраков и леших. Женя немного постояла у метро, раздумывая, как поступить, потом решилась и пошла к лесопарку. Звонить Гарику Женя не стала. Этот парнишка из соседней квартиры, давно и по уши влюбленный в свою вечно усталую и недоступную соседку, на самом деле, не мог послужить надежной охраной. Компьютерный мальчик и кулак-то не умел правильно сжимать. К тому же пришлось бы ждать у метро еще полчаса, быстрее Гарик не домчится.

Женя прошла мимо стоянки «маршруток» и направилась по знакомой тропинке к прямой как стрела дороге-просеке, которая должна была вывести почти к самому дому.

Идти было не тяжело, короткий сон в метро частично вернул силы, только холодно и сыро, накрапывал дождик. Женя застегнула куртку и набросила капюшон. Этот дождь порядком надоел. Август называется! В прошлом году в это же время стояла такая жара - хоть вешайся, а в этом… не поймешь, что происходит. То весна никак не могла начаться, теперь вот лето досрочно кончилось. Целыми днями одно и то же: то льет, то моросит. Хорошо, что не накрашена, а то бы точно на старуху с косой смахивала: бледная и с черными кругами под глазами. На туши написано, что водостойкая, но вряд ли она проходила восемнадцатичасовые испытания стопроцентной влажностью. Кстати, подарок преданного кавалера. Наверное, месяц на карманных расходах экономил или отказал себе в покупке какого-нибудь компьютерного «прибамбаса». Он может, он такой, настоящий Ромео.

«Нет, все-таки надо было вызвать Гарика, пусть бы зонт принес. Но теперь нет смысла, ноги все равно промокли, и куртка скоро будет насквозь. Да и осталось тут…»

Женя остановилась. Чтобы выйти прямо к подъезду, следовало свернуть в лес и пройти метров двести по тропинке. Днем Женя свернула бы не раздумывая, а вот ночью… она расстегнула сумку и пошарила в секретном кармашке. Старый, но грозный складной нож с трехдюймовым лезвием и фиксатором был, в отличие от Гарика, достаточно надежной защитой. Правда, при условии, что умеешь им пользоваться. Женя в принципе умела. Азам этого искусства ее научил отец, бывший офицер-десантник, как раз накануне своего отъезда на север. Позже кое-какие навыки она отточила в шутливых поединках с братом, а однажды приемы владения холодным оружием ей пришлось продемонстрировать во дворе, правда, тогда Женя орудовала дедовской «опасной» бритвой. Обошлось без жертв, но опыта прибавилось. И авторитета, кстати, тоже. Во дворе Женю даже стали называть «Женька-Бритва». А этот нож ей достался позже, как наследство. Сначала его постоянно носил в кармане отец, потом брат, а после того как Володя ушел в армию, семейное оружие перекочевало в сумку к Женечке. Да так и осталось у нее в сумке. Ничего острее ложки Володе больше не доверялось.