Институтка. Уроки страсти (СИ)

- Действительно… Поэтому, приводите ее сегодня, скажем часам к семи… в Делириум. Приглашение должно быть от вашего имени, не от моего. И, кстати, закажите столик на четверых подальше от окон!

- Да, ваша светлость.

Изумленный Валентин вышел, а герцог откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Судя по реакции, Валентин действительно до вчерашнего вечера не был знаком с женой Тристана л’Эрме. Тем интереснее получался расклад.

Рейнард подтянул к себе лист и, обмакнув перо в чернила, начал вычерчивать схему, пытаясь вписать всех героев этого фарса, пока что герцог остерегался называть происходящее драмой. Закончив, он тщательно промакнул рисунок пресс-папье и поднял лист, чтобы полюбоваться результатом. Все стрелки вели к Амадин Гросс.

А от нее - к Сесилии.

С минуту полюбовавшись этим, Рейнард зло щелкнул пальцами. огонек моментально вспыхнул в углу листа, с жадностью пожирая написанное.

Герцог задумчиво наблюдал, как слова становятся пеплом. наконец, язычки пламени коснулись пальцев, Рейнард поморщился и загасил магическое пламя. Скомкал почерневшую бумагу, совершенно не боясь замарать руки, и развеял пепел.

Горько усмехнулся: столько лет прошло, а он едва не попался, как подросток.

Он откинулся на спинку стула и с силой потер глаза, словно это могло прибавить ясность мысли. Сейчас Рей даже завидовал своим предшественникам, жившим лет на триста раньше - им не требовалось особых доказательств, чтобы отправить на костер с десяток-другой подозреваемых и тем самым навести видимость порядка в королевстве.

Именно видимость. Горько усмехнувшись, Рей достал из сейфа списки адепток и принялся внимательно изучать их.

Глава 14

Амадин ожидала, что после занятий герцог заедет за ней или пришлет экипаж, но этого не произошло, Немного постояв на условленном месте, девушка пожала плечами и направилась домой пешком, обуреваемая противоречивыми чувствами. С одной стороны, она была даже рада внезапному одиночеству и возможности побродить по городу, с другой… С другой, в этом следовало признаться самой себе, подобное пренебрежение со стороны герцога л’Армори задевало.

Конечно, Амадин не могла похвастать знатным происхождением и воспитанием, как Полетт, далеко ей было и до роскошных актрис и танцовщиц, которые ублажали мужчин, но ведь инквизитора никто не заставлял подписывать с ней договор и уж тем более - выдавать вексель.

Он сделал это добровольно, следовательно, имел на девушку виды. Оставалось только гадать какие.

Так ничего и не придумав, Амадин направилась на рю Флери. После шумных студенческих кварталов улица показалась особенно тихой. Здесь не было случайных прохожих, а наемный экипаж, проезжавший мимо, замедлил скорость, чтобы случайно не забрызгать хорошо одетую девушку водой из лужи.

Грустно улыбнувшись, Амадин направилась дальше. Особняк встретил ее теплом и запахом ванили.

- Мадемуазель, вы вернулись? - Герда выглянула из кухни.

- Да, решила не задерживаться в академии.

Это было полуправдой. на самом деле, встреча с магистром Сайлусом, хоть и окончилась победой Амадин, но все равно вынудила спешно покинуть учебное заведение.

- Садитесь, сейчас подам обед.

- А Лотта?

- Ушла уже. у нее ж время только до обеда.

Амадин кивнула и присела за стол. Сразу же перед ней появился горшочек, из которого пахло так, что моментально рот наполнился слюной.

Горка пышных еще теплых булочек и большая чашка с кофе заставили чувствовать себя почти на вершине блаженства. Неприятности сразу отступили, а столкновение с магистром потеряло остроту.

Амадин встала и по привычке хотела убрать посуду, но горничная ее опередила.

- Это мои обязанности, мадемуазель!

- Да, конечно…

Щеки полыхнули. Еще одна оплошность, подтверждающая, что она не принадлежит к кругу избранных. Полетт и в голову бы не пришло убирать за собой посуду. Досадуя на себя, Амадин достала книги и разложила их на столе, намереваясь заняться тем, что у нее получалось лучше всего.

- Может быть, вы хотите переодеться? - предложила ей Герда.

- Переодеться? - девушка нахмурилась.

- Да, в домашнее платье.

- Верно…

Пришлось идти наверх. Герда последовала за хозяйкой, Амадин обернулась, сказать, что помощь не понадобиться и нахмурилась: глаза горничной припухли и покраснели, словно она все утро плакала.

- Что случилось?

- Мадемуазель?

- Герда, тебя кто-то обидел? Это… - при мысли, что единственный мужчина, кто мог войти в дом - герцог л’Армори сердце неприятно кольнуло. - Это… его светлость?

- Его светлость? Нет, мадемуазель, я его давно здесь не видела, - отмахнулась служанка.

- Тогда кто?

- Ну… к чему вам это? - Тяжело вздохнула Герда. - Все равно словами делу не помочь.

- Может и помочь, - Амадин прищурилась, невольно копируя взгляд инквизитора. Правда, получилось плохо. - Так кто?

- Ну… - служанка помяла накрахмаленный до хруста фартук. - Это… моя кузина… ее отец задолжал и вот…

- Ее выдали замуж? - ужаснулась девушка.

Герда истерично расхохоталась:

- Замуж? Скажете тоже, мадемуазель! В публичный дом ее продали! Мадам Шуаз как раз искала на аукцион невинности! Вот и нашла…