Инструктор. Законопослушные граждане

Забродову тут же вспомнились слова Димки Власова, рассказывавшего о некоем Ленине, который занимался футбольным тотализатором.

— Ле-нин? — медленно и по слогам переспросил Забродов.

Абрамов неуверенно пожал плечами и повторил:

— Ленин. По крайней мере, мой приятель, тренер «Спарты», так пренебрежительно отзывался об этом Полозкове из федерации футбола…

Илларион моментально встал и, быстро закурив, стал нервно расхаживать по комнате. Потом резко остановился и повернулся к Ирине.

— Ира, ты не ошиблась, — возбужденно и даже с некоторым пристрастием переспросил подругу инструктор, — это был именно Полозков?

Мирошниченко не сомневалась ни на минуту и, кивнув, подтвердила:

— Точно, Илларион! Это он приезжал к брату перед тем проклятым матчем со «Спартой», когда Славка пропустил гол и его все склоняли и говорили, что он сдал матч.

Илларион Константинович с любопытством посмотрел на Ирину Александровну.

— Это после этого матча он стал сниматься в рекламе и купил себе новую машину? — уточнил разведчик, вспомнив о том, что рассказывала ему ранее Ирина.

Ирина снова кивнула головой:

— Да.

Забродов вопросительно посмотрел на мужчин, и Сергей, насупившись, произнес:

— Не всегда платят наличными… Иногда это выливается в подарки, новые контракты или высокооплачиваемые рекламные ролики и тому подобное…

Андрей кивнул в знак солидарности с Сергеем, однако не удержался и добавил:

— Но если человек не соглашается, в ход идут угрозы, похищения, убийства…

Сергей Корниленков вдруг побледнел и как-то по-детски, беззащитно посмотрел на полковника Забродова.

— Этот Ленин вертелся у нас в гостинице, — проговорил он.

Дело принимало серьезный оборот, и Забродов понял, что этот Полозков и есть некий элемент, который дергает ниточки в опасной игре.

— А возле кого он вертелся? — задал конкретный вопрос полковник Забродов.

Сергей растерянно пожал плечами.

— Я не знаю, — немного испуганно промямли молодой футболист, — но у Аркадия Чивадзе, нашего центрального стоппера, какие-то неприятности…

Абрамов усмехнулся.

— Возможно, этот двойник Ленина хочет, чтобы тот сдал матч москвичам, — предположил он. — Ведь по всей логике ваша команда, Сережа, нуждается в выигрыше, чтобы занять призовое место, а «Спарте» уже все равно: выиграет клуб или проиграет, она остается на прежнем месте и стопудово забронировала себе место в Лиге чемпионов.

Светловолосый спортсмен на мгновение задумался и неуверенно прошептал:

— Похоже на то…

Картина стала проясняться, стал вырисовываться и рисунок возможных дальнейших действий. Однако, прежде чем принять какое-то конкретное решение, Забродов решил выяснить кое-какие детали, которые могли бы помочь ему в осуществлении его дальнейших планов и действий. Он еще немного поговорил с Сергеем и проводил его вместе с Ириной. Сам же остался с Андреем наедине.

— Ну что, Андрюха, — решительно произнес Забродов, — теперь дело вырисовывается как нельзя лучше.

Абрамов неопределенно пожал плечами и спокойно поддержал его:

— Похоже на то, Илларион… Однако все вроде бы складывается в одну большую стопку, но только теоретически.

— Верно мыслишь, Аристотель, — усмехнулся Забродов, закуривая, — и поэтому мне нужна твоя помощь, дорогой Андрюха.

Андрей Абрамов тихо и внимательно посмотрел на хозяина квартиры.

— Что именно? — спросил он.

— Ты говорил, что ты в нормальных отношениях с тренером «Спарты», — проговорил Забродов.

Андрей утвердительно кивнул.

Илларион с жадностью затянулся табачным дымом, словно в этом было его спасение от всех неудач.

— Тогда вытяни из этого Черенкова, почему он сдал матч, — попросил инструктор.

Андрей растерянно взглянул на своего товарища и смущенно произнес:

— Ты хочешь, чтобы Черенков сознался в преступлении перед товарищами?

— Да! — сказал Забродов.

Андрей даже привстал от волнения.

— Но ведь ты понимаешь, что это невозможно, — возразил он, — ведь это приговор Черенкову, это для него как для футболиста смерть!

Илларион понимающе склонил голову.

— Я-то все понимаю, — раздраженно и зло проговорил он, — но ты убеди этого товарища: если я не буду уверен, что Полозков и есть тот член-многочлен хренов, который заказывает музыку ради чьих-то капризов, то смерть, но уже настоящая, последует для многих его коллег и товарищей!

Длинноволосый собеседник на мгновение задумался, но тут же поднял голову и заверил Забродова:

— Я понял, Ларик, я попытаюсь сделать все возможное!

Илларион улыбнулся и, покачав указательным пальцем правой руки, добавил:

— И невозможное!

Андрей тряхнул своей шевелюрой.

— И невозможное, — согласился он.

Поговорив еще немного на эту тему и обсудив дальнейший план, друзья стали прощаться.

— Мне кажется, Илларион, что ты где-то на подходе к разгадке этого футбольного ребуса, — сказал Андрей Абрамов, — но мне от этого еще тревожнее.

Илларион понимающе улыбнулся.

— Я понимаю, тебя, Андрюха, — сказал он, — и думаю, что если это серьезные игроки, то они давно положили на меня глаз!

Абрамов обеспокоенно и недовольно взглянул на своего товарища.

— Так это же конкретная смерть! — воскликнул он.