Инсценированный реванш

Я скучаю по его странностям. Вы можете подумать, что мне недостает его улыбки, глаз и поцелуев. Так и есть. Я скучаю по всем этим вещам так, что у меня сводит желудок. Но больше всего мне не хватает звучания его голоса во время «жаркой» дискуссии или его смущенного взгляда, который он бросает на меня, когда Вал или его друг Квентин начинают своеобразно выражаться. Мне не хватает моментов, когда я чувствовала, что мир – это наш маленький секрет. Моментов, которые возможно рассмотреть лишь под микроскопом.

Залезаю в машину и начинаю плакать.

«Время лечит раны», – напоминаю я себе. Интересно, готов ли он к будущему в Чикаго без меня?

Неожиданно кто-то стучится в окно. Я вытираю слезы и все свидетельства своего расстройства. Опускаю стекло, но человек не нагибается, чтобы поговорить со мной. Поэтому я высовываю голову.

– Здравствуй, Ребекка. — Заходящее солнца вырисовывает силуэт Хаксли. — Я не проститутка, чтобы склоняться перед опущенным стеклом.

Это, наверное, самая дружелюбная фраза, которую она сказала мне за весь год.

– Чего тебе? – спрашиваю я.

– Просто хотела сказать, что Уэйда, возможно, сейчас арестовывают.

Я трясу головой, чтобы убедиться, что поняла все правильно, а потом выхожу из машины и с подозрением смотрю на Хаксли.

– Что?

– Он достал таблетки у фармацевта в одной из аптек отца. Того парня, определенно, арестуют. Не уверена, что Уэйд пойдет по статье за незаконный оборот наркотиков, но это определенно расстроит семейный ежегодный отдых на лыжной базе.

– А как об этом узнала полиция?

– Ты задаешь много вопросов.

– Я хочу знать ответы. – Я стою на своем, отказываясь принимать только то, что она желает сказать.

Хаксли сдается.

– Как обычно, во время бала ты перешла все границы: заставила меня подозревать собственного парня, устроила сцену, к тому же твои волосы были в полном беспорядке. Когда я вернулась домой, то стала думать о том, как упорно ты пытаешься расстроить наши отношения и о маловероятных теориях заговора, которые ты продолжаешь излагать. Может, ты и упрямая, но, нужно отдать должное, не злопамятная.

– Хм, спасибо?

Хаксли поднимает руку, призывая к молчанию. Она довольно спокойна, учитывая, что эта теория касается ее.

– Поэтому в эти выходные я поступила как здравомыслящая девушка и просмотрела его телефонные звонки и банковские счета, а также взломала электронный ящик. Оба.

Я удивленно взираю на нее. Хаксли говорит об этом так сухо и уверенно. Я скучала по этой ее черте.

– Оба электронных ящика?

– Да. Оказывается, у него было еще один электронный адрес в другом браузере. Он пользовался им один раз, чтобы отправить письмо девушке по имени Лара Невинс.

Я чувствую себя именинницей, которой вот-вот устроят вечеринку-сюрприз и включат свет. Мне хочется схватить Хаксли и встряхнуть ее, но не уверена, что она закончила говорить.

– Не думаю, что я перешла какие-то границы, – говорит она.

– Конечно же, нет. – Мое возбуждение сходит на нет. – А как насчет Лары?

Хаксли пожимает плечами. Кажется, у нее нет ответов на все вопросы. Я начинаю ощущать острое чувство вины, но потом вспоминаю, что Лара – отнюдь не невинная жертва. Как бы то ни было, выбор сделала она сама.

Наверное, мне стоит извиниться перед Хаксли. Кажется, я всегда это делаю, и так будет всегда, пока мы сосуществуем в одной вселенной. В какой-то мере, в ее боли виноваты мои поступки. Однажды, начав вмешиваться в ее жизнь, я не смогла остановиться.

– Поэтому вы всегда с ним не ладили? – спрашивает она. – Ты знала об этом все время?

– Нет. Просто в глубине души я понимала, что вы не подходите друг к другу.

– Полагаю, ты была на стороне Стива, как любят выражаться те, у кого нет своей жизни.

Я качаю головой. Думала, что была, но ошибалась.

– Я всегда была на стороне Хаксли.

Она поправляет шляпку, которая и так идеально сидит на ее голове.

– Не уверена, что вот так сразу побегу в объятия Стива. Мне нужно…

Я поднимаю руку. Кому-то нужно это сделать за последние четыре года. К счастью, этим человеком буду я.

– Мне все равно. Потому что мне надоело вмешиваться в твою жизнь.

– Это пока.

– Навсегда. Встречайся со Стивом или с кем-то еще, или становись монашкой. Решай сама. Я уже однажды влезла в твою жизнь, и вот чего мне это стоило.

В воздухе повисает тишина. Вокруг нас раздается смех и болтовня, но они не могут пробить этот купол. До меня доходит, что это один из немногих случаев, когда мы разговариваем наедине. Мне так много хочется сказать ей, но она смотрит на меня своим обычным равнодушным взглядом. Может, это все, чего я от нее заслуживаю? Я причинила ей непоправимый вред.

– Ты присматривала за мной, – говорит Хаксли. – Почему?

– А ты как думаешь? Потому что когда-то мы были подругами. И ты знаешь, что я до сих пор считаю тебя ею. – Безупречный фасад вокруг Хаксли начинает трескаться. – Ты не обязана была походить ко мне и рассказывать все это. Ты могла продолжать игнорировать меня. Как делаешь это сейчас.

Она молчит, а я понимаю, что не могу больше стоять и ждать, когда Хаксли полюбит меня снова. Я не могу влиять на чувства других людей, и нет смысла пытаться изменить это.