Интендант его Драконьего Превосходительства (СИ)

- Увы и ах! - драматично провозгласил он. - Для экти Каисы мы с тобой оказались постыдной ошибкой молодости, о которой она предпочла забыть сразу, как разрешилась от бремени и поняла, что крыльев ее дочери не видать.

Признаться, после этого рассказа мне стало по-человечески жаль бедняжку Мартеллу, которая провинилась перед родителями лишь тем, что родилась не такой, как им хотелось бы.

- И теперь неугодную дочь решили сбыть с рук, - пробормотала я вслух.

- Что с тобой? Ты о себе как о ком-то другом говоришь! - напрягся дракончик. - Впрочем, некогда. Бежать надо. Уходить!

Уходить - значит, уходить. А то, неровен час, и правда придут, схватят, выдадут замуж не пойми за кого. Объясняться с дракончиком, что я - не Мартелла, потом буду. Если раньше не проснусь.

- Куда бежать-то? - Я подвигала руками, ногами, убедилась, что они слушаются, и с кряхтением выбралась из чугунной ванны, заменившей Мартелле гроб.

Дракончик к этому времени немного очухался от удара об стену. Вспорхнул с пола, присел на дальний край ванны - подальше от моих рук и даже ног.

- Драться больше не будешь? - переспросил на всякий случай.

- Не буду. Прости. Это от неожиданности, - покаялась я.

- Ладно, давай к делу. Тебе переодеться надо. В таком виде ты каждому встречному в глаза бросаться будешь. Сразу заподозрят неладное.

Я оглядела себя. Теперь, когда говорящий птеродактиль подобрался поближе и заменил мне торшер, это было несложно. К тому же, резь в глазах прошла, слезы высохли.

…И навернулись снова!

Платье на мне было белое - но далеко не такое пышное и нарядное, как то, свадебное, в которое я нарядилась перед съемками. Теперешняя моя одежда больше походила на простенький погребальный саван, к тому же, испачканный сажей. А под саваном обнаружилось тощее тело несформировавшейся девочки-подростка: ножки-веточки, ручки-прутики. Полное отсутствие груди и впалый, едва не прилипающий к позвоночнику, живот.

- Кормить Мартеллу любящие родственнички вообще не думали?! И сколько ей… тьфу ты, сколько мне лет?

Я попыталась оттереть следы сажи с ладоней. Похоже, чугунную бадью использовали для сжигания… Чего? Кого?!

- Тебе почти девятнадцать, моя беспамятная человеческая половинка. За общий стол тебя не сажали. - Дракончик развел крыльями. - Что перепадало от кухарки, то и ела.

- Значит, еще и кухарка - скряга, - постановила я. - Так во что ты мне переодеться предлагаешь?

- Я все продумал, пока ты тут… в себя приходила. - В голосе моего собеседника появились хвастливые нотки. - Тебе надо пробраться в гардеробную брата и позаимствовать у него дорожный костюм. Роста вы одинакового, хотя он тебя на четыре года моложе. А что слегка свободна одежда в плечах и в поясе будет - то не беда. Главное, сможешь себя за парня выдать!

Спрашивать, для чего мне парнем прикидываться, я не стала. И без того понятно: если тут дочек насильственно замуж выдают, значит, женщины в этом обществе - существа бесправные.

- Дорогу в комнаты брата не помню. Может, сам за ней слетаешь? - Я сползла с каменного алтаря, на котором стояла чугунная ванна, схватилась за ее край: меня пошатывало от слабости, а ноги не хотели гнуться.

- Не могу! У меня лапки! - Противный птеродактиль взлетел со своего насеста и продемонстрировал мне когтистые трехпалые ноги. Две штуки. - Видишь? Как я, по-твоему, и сидеть, и выбирать одежки буду? А дорогу покажу. Все равно отсюда выбираться надо.

- Слушай, а родственники не удивятся, когда пустой гроб обнаружат? - озадачилась я. - Не начнут нас искать?

- Об этом я не подумал. О! Надо в него каких-нибудь тряпок и отбросов с кухни накидать. Я их сожгу, и никто ни о чем не догадается!

Дракончик полетел куда-то во тьму. Я заторопилась следом. Света, исходящего от моего провожатого, хватало только для того, чтобы я видела каменные плиты под ногами. По бокам все тонуло в густой вязкой тьме.

Мы выбрались из помещения и оказались на свежем воздухе. На улице, несмотря на ночное время, было немного светлее. Впрочем, оглядываться по сторонам все равно было некогда.

- Здесь рядом, - дракончик метнулся направо. - Сразу за кухней отхожее место для прислуги, а рядом - куча мусора. Очистки всякие, обломки, тряпки старые…

Всякое в моей жизни было, но в отбросах копаться, признаюсь, не приходилось. Однако, глаза боятся, а руки делают. Как говорит мой завхоз Игнатьич, «жить захочешь - не так растопыришься!»

Насобирав полную охапку тряпья, очистков и обглоданных костей, я под горестные вздохи дракончика вернулась в местный семейный крематорий, разложила отходы ровным слоем по всей длине чугунной ванны и махнула ему рукой:

- Жги!

- Отойди подальше, - посоветовал он в ответ.

Я отодвинулась на несколько шагов.

Мелкий птеродактиль взмыл над алтарем. Раздулся, увеличился в размерах чуть не вдвое, и вдруг исторг из разинутой пасти такую струю огня, что любой огнемет позавидовал бы!

На меня полыхнуло жаром. Я отшатнулась, заслоняя лицо рукой, и в этот момент отчего-то вдруг поняла с совершенной ясностью: не сон. Все это - ни разу не сон!

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

3. Бегство