Интересно и легко

– В общем, какая-то левая фирма, влезла в тендер, при этом сильно демпингнула, и теперь надо срочно результаты исследований, а своих возможностей нет, и вот они к своему счастью нашли по дешевке наше оборудование в сибирском захолустье.

Этот рассказ не вызвал особо живого отклика у хозяина, однако когда, гость, наклоняясь за очередным кальмаровым кольцом и расплескивая пиво на диван, вскользь произнес очередную фразу, хозяин фитнес браслета напрягся.

– Блин, сорян, высохнет. Задолбался я сегодня, короче, симулятор оказался непроверенным, запустили, свет мигнул и он заглох, да еще бабахнул, дверца отлетела, весь пол залило дрянью склизкой.

– А что это было?

– …никогда не было так много, они на самом деле в невесомости размножаются с дикой скоростью. Что было? В смысле, какие это были микробы? Сальмонеллы вроде.

Единственной вполне осознанной заботой хозяина квартиры по жизни была забота о собственном здоровье, поэтому при слове «сальмонеллы», он дёрнулся всем телом.

– Блин, ты хоть помылся? Руки вымыл?

– Конечно, не переживай, там же режим, все моются полностью в конце дня, заходят в бокс, одежду всю снимают, она идёт на стерилизацию, потом в душ, ионный и водяной, потом чистая комната. Всё нормально.

Запиликал телефон, старший брат посмотрел на экран, нахмурился, отключил звук и аккуратно засунул вибрирующий мобильник в карман.

– Жена? – проявил проницательность хозяин.

– Ага, пора младшую купать и пацанов укладывать. Извелась уже.

Мобильник успокоился. Гость улыбнулся. Случайно произнесённое слово напомнило ему о другой общей теме:

– А тебя мама ещё не извела? Она меня каждый раз, как приезжаю, спрашивает, ну когда Вадим с Надей уже ребёнка заведут, когда же когда. Ну, так когда? Что соврать-то?

Тема веселила старшего брата настолько, насколько младшего – напрягала:

– Ну, скажи, что я об этом ещё не думаю.

– Не могу, говорил уже.

– Тогда скажи, что никогда.

– И это не могу, не поймёт.

– Да я знаю, что не поймёт, – младший растерянно смотрел в окно через желтую жидкость с пузырьками в стакане.

– Просто я думаю, что у меня какая-то более серьёзная цель, чем размножение, прости – воспитание детей.

Гость пожал плечами.

– Да, я не обижаюсь, с прошлого раза. Я же тебе тогда сказал, что дети – это единственный способ понять, есть ли у тебя вообще какое-то предназначение. По-моему.

– Я помню, но я тогда чего-то недопонял.

Старший поставил пустой бокал на столик и следующие слова говорил жестикулируя, словно раскладывая слова по воображаемым полочкам:

– Смотри, раскладываю по полочкам. Если у тебя после всей нервотрёпки с детьми, – нервотрёпка легла на полочку слева, – после бессонных ночей, – взмах руки уложил бессонные ночи направо, – после отсутствия свободного времени даже в туалет сходить, – тоска по уединению отправились направо и налево поровну, – если после всего этого у тебя ещё останутся желания заниматься чем-то ещё – значит это твоё, твоё предназначение, – последний вывод, судя по движениям рук, был в объёмистом свёртке уложен на полочку прямо перед носом младшего брата. – Дети – это такая тотальная проверка: важно для тебя что-то на самом деле по жизни или нет.

Умудрённый гость сделал значимую паузу.

– Смысл имеет то, на что остаются силы и желания после детей. Если сил не осталось и желаний не осталось, значит, твоё предназначение – родитель, и это тоже очень и очень достойно. Помнишь, когда у меня первый родился, я сказал, что дети расставляют приоритеты. Я тогда имел в виду, что они – и есть главный приоритет. Это так. Я думал, так и будет. Но кроме этого они ещё дают понять, есть ли у тебя вообще что-то за душой.

– То есть забить на детей и заниматься любимым делом, на гитаре бренчать? – вдруг огрызнулся младший.

– Да, не передергивай ты. Нужно стараться быть хорошим родителем в любом случае. И заниматься можно чем угодно, просто пока у тебя не случились дети, ты не будешь знать наверняка, можешь ты жить без этого своего увлечения или нет.

– Давай, хороший отец, короче, досасывай пиво и тащись домой, дети заждались, забыл? – младший громче, чем хотел, звякнул пустой бутылкой по столу, и сел боком. Такой объем жизненного опыта оказался вдруг явно больше того, что он был готов сегодня принять. Вот пустозвон, не заткнешь, как начнёт философствовать. Две вышки, а работает техничкой. Это временно, говорит, так с одной работы попёрли, и с другой попрут, если только болтать и умеешь.

– Ну, вот теперь ты обиделся, – старший допил свой стакан. На душе была досада. Внезапно он театрально расширил глаза и всплеснул руками:

– Значит воспитание – не твоё, размножение – не твоё, может, и жизнь вообще – это не твоё?

Младший взглянул на брата, хохотнул, и гость, стараясь скорее сменить обиду шуткой, скроил страшную рожу и скрючил пальцы:

– Значит твоё – это смерть? – и тут загробный голос дрогнул и стал нормальным, – красивая кошка у тебя, зараза, ласковая.