Интересное время или Полумесяц встает на закате (СИ)

«Слава Богу избавился от них, - облегченно подумал унтерштурмфюрер. - Остался только этот суровый обер, которого нужно отдельно от всех доставить к Гиммлеру». Надо сказать, что Шнайдер боялся этого ученого всей душой. От рослого и широкоплечего оберштурмфюрера, руководителя исследовательского центра, всегда исходила аура льда и хладнокровия, от которой он покрывался холодным потом и начинал дрожать как осиновый лист. Доктор мог одним взглядом прибить каждого из бойцов к земле, даже не проронив ни единого слова при этом.

Мысленно перекрестившись, унтерштурмфюрер подошел строевым шагом к сидевшему на железном ящике руководителю НИЦ и проговорил:

- Господин Штемпфель, мне приказано вывезти вас из Африки отдельным самолетом. Поэтому прошу сесть в мой личный автомобиль, шофер доставит вас на законсервированный аэродром. На штабном «Шторьхе» вас доставят через Рим в Берлин.

Доктор поднял на ротного пронзительный взгляд, обдавший того волной презрения, и лениво сказал:

- Шнайдер, так уж и быть, я покину вас. И вот что я скажу вам на прощание. Только послушайте, пожалуйста. Все равно вы все не вывезете, поэтому ту документацию, которую подняли сюда - грузите, а остальное, что осталось внизу, - уничтожьте любой ценой. В руки англичан не должна попасть ни одна бумажка.

- Я не могу, оберштурмфюрер, - запинаясь, произнес командир роты. - У меня приказ Гиммлера.

- Да в пекло твоего Гиммлера вместе с его приказом, - сплюнул на песок доктор. - Скажи честно: ты тупой?.. Я думаю, что нет. Мне кажется - твоя шкура давно чувствует нависшую опасность. Это первый признак приближения неприятных событий. Так что, в твоих же интересах последовать моему совету.

- Что же делать? - прошептал Шнайдер.

- Часть бойцов оставь в охранении снаружи, - ученый поднялся во весь свой громадный рост. - Часть отправь в бункер с приказом разнести там все в пух и прах. Уяснил?

Унтерштурмфюрер ничего не ответил. Он медленно кивнул. Собравшись с мыслями, ротный прошел к одному из грузовиков, забрался в кузов, привлек к себе взгляды своих подчиненных, и отдал несколько приказов собравшимся вокруг него людям. «Главное, чтобы успели», - вскользь подумал начальник эвакуируемого исследовательского центра, садясь в «кубельваген» ротного.

- На аэродром, - сказал он коротко водителю и, передернув затвор MP.40, позволил себе расслабиться...

За полчаса трудового марафона все ящики были погружены на оставшиеся машины и отправлены в сторону Тобрука, где находился недавно отремонтированный аэродром. «Надеюсь, Кессельринг еще держит власть в воздухе», - Шнайдер проводил взглядом очередную эскадрилью «мессершмидтов», летевших в сторону линии фронта.

За время усиленной работы канонада усилилась в разы. Солдаты стали бросать настороженные взгляды в сторону горизонта, где посреди верблюжьих колючек, камня и песка сошлись лоб в лоб англичане и немцы.

Разделив роту на две части, Шнайдер отправил первую половину под командованием штурмшарфюрера Фишера в бункер с заданием все уничтожить, а сам остался со второй половиной в охранении. Распределившись по периметру, его группа приготовилась к отражению возможной атаки со стороны английских коммандос.

Зарывшись в песок, ротный молча рассматривал в бинокль окружающий пейзаж, размышляя, откуда противник может ударить. Он ожидал, что британцы по своему обыкновению произведут стремительный рейд на джипах, и строил оборону исходя из этого, но эсэсовец никак не предполагал, что враг десантируется прямо сверху, из планеров. Он это даже в расчет не брал, думая, что их родное люфтваффе все еще держит марку первоклассных летчиков-истребителей.

Зря надеялся.

- Англичане! - раздался вопль, но тут же оборвался.

Резко перевернувшись на спину и бросив взгляд в тыл, ротный увидел, как на песок поочередно опускаются парашютисты. Шнайдер на мгновение онемел: происходящая картина казалось нереальной. И когда тишину вспорола первая автоматная очередь, он пришел в себя и проорал:

- Вражеский десант! Всем отражать атаку!

«Черт. У нас научились, не иначе», - подумал он.

Следом за его приказом было что-то сказано громким голосом по-английски. Десантники, кто уже оказался на земле, залегли и открыли стрельбу на поражение; сверху также летели свинцовые «гостинцы».

- Оберманн, - процедил унтерштурмфюрер, - Бекер! Живо к Фишеру с приказом поторопиться. Он нужен здесь!

Солдат коротко кивнул, поправил пробковый шлем, сползший на глаза, и ужом пополз к жерлу прохода в бункер. Изредка постреливая по врагу, солдат приподнимался, зигзагом пробегал несколько метров и вновь ложился на землю.

Плотность стрельбы с обеих сторон достигла апогея и долгое нахождение в вертикальном положении грозило смертельной порцией свинца. За несколько метров до прохода в бункер Бекер поднялся в полный рост и, сделав несколько шагов, рухнул носом в пыль с пробитым черепом.