Интернат

 Вечером у детей было волнение – им сказали, что планируется переезд в другой корпус. У каждого было своё обжитое место, и переезжать никто не хотел.

– Поселят с какими-нибудь курицами, и будем драться опять, – ныла Ира.

– Такая комната классная была… Говорят, всех в один корпус сгонят, и будем, как селёдки в бочке! – возмущалась Таня.

– Блин, – сказала Марина, – там же эти две… Кристина с Олей! Капец!

– О, Марин, там, кстати, Каменский! – хитро улыбаясь, напомнила Таня. – Будешь жить прям рядом с ним!

– Да пошёл он! – отозвалась Марина. – Я с ним вчера чуть не подралась!

– А я позавчера! – сказала Таня. – Он меня на лестнице пинал!

– А ты?

– А я его!

Девочки из старшей группы тоже были недовольны, мягко говоря.

– Пусть только попробуют нам кого-нибудь заселить! – орала Оля. – Нам свои вещи девать некуда, а тут ещё кто-то припрётся!

– Да ты свои вещи в шкаф сложи, и места больше будет. У вас же там чёрт ногу сломит, – ответила ей Марьям Исааковна.

Возмущаться было бесполезно – четвертая и шестая группы оказалась на одном этаже. Конечно, не обошлось без драк и скандалов.

Оля и Кристина тут же выкинули вещи младших девочек в окно. Их занесли снова, уже под конвоем Зои Сергеевны.

Младшие раскладывали вещи по шкафам, когда в комнату заявилась Вика.

– А это чьё?.. а это что такое?.. а это вы куда?.. – она всюду совала нос. – А ты какую музыку слушаешь? – спросила она Марину.

– Рок слушаю. Токио Хотель, Раммштайн, Ранетки… – ответила та.

– Да? – удивилась Вика. – И я тоже все это слушаю!

Марине показалась, что Вика уж больно спокойная… Не к добру.

– А у тебя и плакаты есть? – опять спросила Вика. – Дай нам! Мы на стену повесим!

– Потом, – Марина не собиралась отдавать свои вещи кому попало.

Вслед за Викой в комнату вернулись Кристина с Олей. Кристина тут же залезла с ногами на Маринину постель, и стала ждать – что будет?..

– Кристин, слезь, пожалуйста, простыни чистые, – попросила Марина.

– Отвали, где хочу, там и сижу! Чо вы на наш этаж припёрлись?

– Не мы же виноваты! – попыталась возразить Катя, – вот ремонт сделают, и мы обратно переедем.

– Рот закрой! – ответила Кристина, – а то сейчас в глаз будет. Шальнева, говорят, ты клей пыхаешь? – пристала она к Марине.

– Нет, – испуганно соврала та.

– Жалко… А то, может, попыхаем?

Марина не стала отвечать, вышла из спальни.

– Слушайте, – вдруг сказала Оля, – у меня клей есть, давайте ей кровать намажем! Поугораем!

Когда Марина зашла в комнату, девочки уже лежали в постелях. Она не стала включать свет, легла не раздеваясь. Через несколько минут она почувствовала неладное.

– Они, наверное, пастой зубной здесь намазали, – подумала она.

Она встала – простыня прилипла. Марина попробовала её отодрать, но ей стало больно – клей пропитал одежду, добрался до кожи…

Марина включила свет – подруги виновато смотрели на неё.

– Чем они мне постель намазали? – спросила она.

– Это клей…Марин, – шёпотом произнесла Таня, – это Назарова с Рыловой намазали…

– А вы что, сказать не могли!

– Ага, чтоб нам морду разбили. Нет уж, сама с ними разбирайся, – спокойно ответила Алина.

Марина выбежала в туалет, попыталась отодрать простыню, плача от отчаянья…

– Шальнева приклеилась! – на пороге туалета стояли очень довольные собой старшие девчонки. – Так и будет теперь в простыне ходить!

– И шмоток теперь никаких не надо!

– Ага, в простыню завернулась – и пошла!

Им было очень весело – смех слышен был на всем этаже…

 А Марина злилась, отмачивала клей водой, пыталась избавиться от этой ненавистной простыни. Когда она, наконец, её отодрала, то решила всё рассказать воспитателю…

 Что было потом – она не знала, спать легла на диване в группе.

– Как они так могут? – думала она, вытирая слёзы. – И как мне дальше жить?..

На диван присела Любовь Васильевна, погладила Марину по голове.

– Алексей Петрович с девчонками разобрался, – сказала она.

– Они так и будут нас доставать! – заплакала опять Марина. – Пожалуйста, переселите нас куда-нибудь!

– Ладно. Посмотрим, что можно сделать, – ответила Люба, – спи пока.

На следующий день в обед Марина услышала, как Кристина в красках, на всю столовую, рассказывает про случай с простынёй.

– Не обращай внимания, – шепнула ей Ира, – пусть что хочет говорит…

Но Марина решилась – гнев просто накрыл её. Она встала, взяла свою тарелку с супом, быстро подошла к Кристине сзади, и, не помня себя от ярости, вылила всё ей на голову. Лапша повисла на волосах и одежде Кристины. В столовой воцарилась мертвая тишина. А потом грохот смеха прокатился по всему залу.

Что было дальше, Марина помнила смутно. Кристина схватила Марину за волосы, а Ольга свалила её на пол и стала бить ногами…

Девочку поместили в медпункт. Всё тело болело, глаза не открывались, но она уже не плакала – слёзы как будто пересохли от злости и гнева. Марина вздрогнула, когда открылась дверь – она думала, что пришли девчонки, но в комнату зашёл Антон.

– На, это тебе… Люба передала, – тихо сказал он и протянул апельсин.

– Я не хочу, – сказала Марина, пытаясь спрятать слёзы, и отвернулась к стене.

– Ну и ладно, я сам съем, – обрадовался Антон.