Интервенция

— А я понимаю? Они полагают, что хранят ее своим существованием. А мы должны обеспечить, чтобы они безбедно жили. Ах, да. Есть еще политики. Эти говорят — наше движение будет вас поддерживать. Я им говорю: сейчас отведу вас к коменданту города, с ним решайте — пусть люди из вашего движения помогут с расчисткой хотя бы центральных улиц. А они — да, мы лучше предложим наши теоретические наработки. И тут же мне подсказывают другие — в его движении — пять человек… Я начинаю беседу с этими другими — и все повторяется по новой. Вон смотри — женщина протянула Джекобу засаленную бумажку на которой было нацарапано корявыми буквами: «план создания консультационного совета общественных организаций». — Вот таких бумажек у меня двадцать две штуки. Все они хотят консультировать. А кто работать?

Анни была крепкой женщиной, убежденной феминисткой, которая всегда и всюду пыталась доказать, что она ничем не хуже мужчин. Но общение с представителями местных демократических сил ее доконало. Она, как самая обычная женщина, уткнулась Джекобу в плечо и разрыдалась. А журналист с тоской думал о том, что для успокоения оставшихся в Америке налогоплательщиков придется строчить материал об успешной встрече генерала с местными сторонниками. Он начинал теперь догадываться, почему эта страна погибла…

Кончилось, все впрочем, не так уж грустно. Генерал Адамс в конце концов набрал некоторое количество нужных людей. По большей части это были бывшие чиновники, которые работали на разных мелких административных постах и хоть что-то умели. Подыскали какое-то количество бывших журналистов для издания местной газеты, радиотрансляций, а впоследствии — и местного телевидения. Остальных тоже не забыли. Пока что всем сторонникам демократии назначили ежедневные пайки в размере армейского рациона. До тех пор, пока в аналитическом отделе не придумают, что же с ними делать. Теперь же всех этих людей с собачьими глазами деликатно, но твердо выпроводили вон. Они медленно брели в свете прожекторов, освещающих площадь, поминутно останавливаясь, хватая друг друга за руки и продолжая бесконечные споры.

Хроника летающих балконов

Брошенный город похож на мертвый кулак

(М.Комиссаров)

В свое время Джекоба поразили висящие в нью-йоркском Метрополитен-музее картины Жоржа де Кирико.[1] Любимой темой художника было изображение загадочных безлюдных улиц под безрадостным небом. Те картины были фантазиями, порождением кошмаров талантливого, но не очень здорового на голову художника. Мог ли журналист предполагать, что окажется внутри этих картин? Длинные пустынные улицы, тусклые, мертвые стекла домов и витрин, трава, пробивающаяся сквозь асфальт — все это затягивало, как наркотический «трип».[2]

И ведь при всем при этом — город был дьявольски красив! Да, пожалуй, затея превратить его в музей будет иметь успех. Хотя — когда по его улицам начнут шляться толпы горластых туристов — в домах угнездятся рестораны и магазины сувениров — это будет уже не то.

Нельзя сказать, что людей на улицах совсем уж не было. Попадались. Но они смотрелись тут как тени — возникшие непонятно откуда и исчезающие невесть куда. И то сказать — люди в Санкт-Петербурге жили кучно — эдакими островками. Вот в одном из садиков клубилось нечто вроде небольшого базара. Как успел заметить Джекоб, здесь уже вовсю торговали новенькой формой миротворческих сил. Видимо, представители демократической интеллигенции уже освоились на своих новых должностях.

Джип вывернул на площадь и миновал ряды небольших магазинов, носивших следы тяжелого и длительного погрома. Как уже знал Джекоб, прошлой осенью Сенная оказалась одним из центров так называемого «кавказского бунта». Хотя на самом-то деле били именно выходцев с Кавказа. Ну, и как водится, заодно и всех остальных, кто попался под горячую руку. Заодно разграбили все магазины и подожгли стоявший на площади огромный торговый центр.

Тем не менее, несмотря на мрачный вид, площадь была довольно людной. Между обгоревшими каркасами павильонов туда-сюда мелькали разнообразные темные личности. В двух местах молодые парни и девицы, сбившись в кучки, горланили что-то под гитары. Судя по всему, тут торговали наркотиками. Вся эта публика не обращала внимания на стоявший у неработающей станции метро патрульный джип. Двое солдат, топтавшихся возле машины, тоже никак не реагировали на происходящее. Все ведь было тихо.