Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона

— Покойный. От такого разврата и усопший из могилы вылезет. При жив… — Брок закашлялся, сбившись с роли, но тут же исправился: — При мертвом муже такое распутство вытворять!

— Я вдова, — уже тверже заявила развратница. — Ты оставил меня такой молодой, и года со свадьбы не прошло!

Брок, входя в роль, выпалил:

— Хотя бы в этом мне повезло, я недолго мучился.

— Ах ты…! — не сразу нашлась Бажена. — Да я тебя не боюсь. У меня любовник — ведьмак, — гордо донеслось из-за двери.

И тут же поступило опровержение.

— А я опасаюсь, — Йон поспешил подтвердить старую истину: случайный любовник, как и губная помада, способен быстро смываться. — Мужик, который неупокойник, слышишь, я не ведьмак, я помощник ведьмы.

Я взвыла. Брок ударил так, что дверь едва не слетела с петель.

Но, судя по всему, рассерженная хозяйка оказалась страшнее восставшего упокойника. Подтягивая порты, оборотень вылетел из избы. Дракон тут же захлопнул дверь, едва шкура оказался на улице.

Не сказать, что битвы между «обманутым супругом» и «полюбовником» совсем уж не состоялось. Правда, она оказалась исключительно словесной, но оттого не менее горячей. Йон узнал о себе много нового.

Под конец шкура все же не выдержал, и, сдавая позиции, брякнул:

— Да, я вот такой. Ну люблю я. По-всякому люблю и всяких. А ты со своей Марной скоро забудешь, что у баб под юбкой.

За что и схлопотал. Брок ударил без замаха, но так, что Йон согнулся. Но самое поразительное, что шкура и не подумал ответить. Словно осознал: словами он ударил побратима больнее, чем тот — кулаком. Блохастый отступил.

— Прости, — выдохнул оборотень.

— Уйди. Уйди, чтобы я тебя не видел.

И Йон ушел. Шаг. Второй. Третий. А потом развернулся и, в прыжке перемахнув через плетень, припустил по улице. Но отчего-то у меня создалось стойкое ощущение — шкура уходил, чтобы вернуться. Когда остынет сам, и успокоится побратим.

Дракон же, больше не говоря ни слова, побрел прочь.

Я, сделав круг почета на метле, в растерянности смотрела на удаляющуюся спину. А потом, спустившись к земле, слезла с метелки и, хромая, вошла в избу.

Там на лавке сидела растерянная Бажена.

— А где..?

— Победил, — я была сурова, как ведущая вечерних новостей. — Сейчас пошел труп закапывать. Зароет — и вернётся.

Последнее я произнесла с одной лишь целью, чтобы Бажена, узнав о том, что ее любовник собирается делать лапы, не подорвалась и не помешала бы тому спокойно уйти. Если по правде, я понятия не имела, что собирается делать шкура.

Сама же начала собираться. Если Брок в состоянии ходить, значит, незачем нам здесь задерживаться. Не сказать, чтобы пожитков было много, но те несколько золотых и рубаху с портами я тут оставлять не собиралась.

Бажена, видя, что я ухожу, вдруг сорвалась с места и начала метаться по дому, причитая: «Ну как так. Вы уже… А как же с Йоноком попрощаться… Да что это такое — то…». Она суетливо начала что-то заворачивать в тряпицу. Как оказалось — снедь. Потом эта заполошная схватила жбан и, не глядя, присовокупила его к провианту.

— Возьми, возьми, — она буквально всучила мне в руки поклажу.

Я лишь пожала плечами и перекинула суму через черенок метлы. Догнала Брока уже за околицей. Он шел, вперед особо не разбирая дороги. Шкуры видно не было. Ну и пускай. Этот блохастый, надо будет, нас и за семь верст найдет, с его-то нюхом.

— Эй, ты чего? — я попробовала заговорить с драконом.

Ящер не ответил, лишь посмотрел на меня невидящим взглядом. Я покрепче ухватила черен метлы и, описав вокруг Брока круг, зависла перед ним. Благодаря метелке наши лица оказались на одном уровне.

— Слушай, ну что тебе такого Йон сказал, что ты сам себя потерял?

Вчерашний полутруп наконец посмотрел на меня осмысленно. А потом, отделяя каждое слово, произнес:

— Йон напомнил мне о главном. О том, кого я потерял.

— Слушай, потери — потерями, но мы-то живы, пока живем, а не существуем. А ты сейчас напоминаешь мне именно эту существующую субстанцию. Временами даже разумную.

— На что намекаешь? — кажется, Брок начал злиться. Ну и хорошо. Лучше злой дракон, чем потерянный дракон. К тому же рассерженный ящер мне уже как — то привычнее.

— Я? Намекаю? Да я прямым текстом кричу. Разве что транспарант в руках не держу.

Дракон сцепил зубы и отмахнулся от меня, потопав дальше. Впереди маячил заливной луг, к излому лета уже скошенный. О последнем свидетельствовали сметанные стога.

Шаг у ящера был размашистый, уверенный. А ведь он ещё до конца не оправился, что бы не пел Йон про его драконью регенерацию.

Я посмотрела на удаляющуюся спину и поняла: мне срочно нужен заместитель. Ну, или исполняющий обязанности попаданки, чтобы нервничал вместо меня, переживал, работал службой экстренной психологической помощи для драконов. Вздохнула и … полетела следом за Броком. На черенке лишь качнулись два узелка с поклажей.

— Ну не хочешь говорить об обиде на Йона, давай о другом поговорим…

— Чего ты ко мне прицепилась хуже голодной блохи? — не выдержав, рявкнул Брок. Мы с метелкой аж замерли.