Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона

Я лишь указала на лису, что уже пробиралась к нам. Оборотень застонал, словно увидел в разгар лихого корпоратива жинку, которая пришла убедиться: так ли все скучно, как расписывал муженек?

Но это был только первый сюрприз за самый долгий день в моей жизни.

Рыжая, словно взявшая след гончая, шла напрямик к своей цели. Дошла. Плюхнулась на зад рядом с сапогом Йона и обняла хвостом его ногу.

Оборотень опустил взгляд на хитрую морду. Лиса задрала лобастую голову и уставилась на шкуру взглядом, полным обожания. Облизнулась, коротко тявкнула и начала в нетерпении переминать передними лапами.

— Да чтоб тебя, — Йон, который перед появлением Патрикеевны нацелился на рульку, но так и не донес еду до рта, с остервенением ткнул мясом в лисью морду. — На и отстань.

Рыжая вонзила в подачку зубы, но уйти и не подумала, ещё крепче обвив хвостом ногу оборотня. Передними лапами она прижала рульку к полу и начала с упоением грызть.

— Это любовь… — не удержалась я.

— Это воротник в перспективе, если она от меня не отстанет, — недовольно буркнул Йон, у которого мигом пропал весь аппетит.

Перспективная горжетка никак на выпад своего возлюбленного не отреагировала, все так же уминая мясо. Зато Брок не смолчал:

— А зачем ты ее тогда подкармливаешь?

Оборотень лишь передернул плечами, словно его уличили в непростительной для воина слабости, и уколол в ответ:

— В отличие от тебя я питаю ее лишь объедками со стола, а не словами и ожиданиями… — он не договорил, но его мимолетный взгляд на меня заставил поежиться.

Над столом повисла гнетущая тишина. Стали отчетливо слышны и гогот, и стук ложек, и звон посуды, и разухабистые песенки с улицы.

Казалось бы, Йон не сказал никакой гадости обо мне, но отчего — то было ощущение, что под ноги вылили ушат обмылков: вроде и подола не замарала, а все равно… Зачем он так? Хотя, как говорится, если вас незаслуженно упрекают в чем-то, то, в конце-концов, не будьте жмотом на гадости и оправдайте ожидания обвинителя.

— Он тебе изменил. Трижды. Я сама видела. Один раз с кошкой. — Все это я сказала с самым серьезным видом, глядя в глаза лисе, удивленно поднявшей морду.

Последствия фразы не заставили себя долго ждать. Рулька была отброшена, а ляжка Йона — продегустирована. Правда целилась лиса, как я успела заметить, чуть выше и центральнее…

Оборотень вскочил, отдирая от себя рыжую, а я с философским видом заметила, глядя на эту картину, полную страсти:

— Я всегда считала, что выражение «живут, как кошка с собакой» — фигуральное… А вот сейчас думаю, что не совсем.

Брок, который впервые не ринулся помогать побратиму, подхватил:

— Хм… Интересно, а до этого ты думала, оно означает, что жена гуляет сама по себе, как кошка, пока муж тявкает сидя на лавке? — шутливый тон дракона подсказал, прекрасно он все понял. Но пусть лучше прозвучит неуклюжая шутка, и я забуду, с чего все началось, чем начну раз за разом прокручивать в голове слова Йона о «питании словами, надеждами и объедками».

Оборотень сумел-таки отцепить от себя лису. Правда, рыжая выдрала лоскут из штанов блохастого, и теперь чуть ниже того места, где обреталось мужское достояние, зияла дыра. Зато лисица, кажется, спустила пар и успокоилась.

— Ну ты и за… — Йон не успел договорить.

Я перебила, подсказывая:

— Замечательная?

— Зараза, — выдохнул шкура. — Где я теперь порты новые возьму.

— Там же, где и лошадей. На ярмарке. У меня осталось полтора золотых, — пришел на выручку побратиму Брок.

Йон ничего не сказал, лишь сплюнул.

Расплатившись за еду, мы в слегка вражественной обстановке (оборотень злился на меня, лиса — на своего благоневерного) двинулись на эту самую ярмарку. Хотя сначала пришлось решить вопрос с метлой: в людской толчее на ней особо не поездишь. Да и хромала я уже вполне сносно. Поэтому-то и решено было оставить мою летунью в специальном загоне у нашего трактира. «Вольер» для чародейского помела обнаружился прямо над коновязью. Лошади стояли, пофыркивая, и нет — нет да били копытами, а над ними вторым ярусом парили метелки. Причем некоторые из них иногда норовили поддеть товарку прутьями или ударить черенком. Правда, вытворяли они все это в специальной сфере, что напоминала гигантский мыльный пузырь. Его стенки были почти полностью прозрачны, и преграда четко обрисовывалась лишь тогда, когда по поверхности сферы пробегали разряды

«Лучший загон для чародейских метелок в Ошле», — так рекомендовал его хозяин, гордо демонстрируя свой «вольер». Хотя я подозревала, что этот загон не только лучший, но и единственный. Отдав три медьки, оставила свою метелочку в «вольере».

Хозяин, осчастливленный на три монеты, утверждал, что мое помело, если я его призову, сможет спокойно пролететь через ограждающий барьер, но я все же решила для себя: надежнее будет дойти и забрать мою метелочку лично. С напутствием «не дерись там», я направила черен своей летуньи вверх и подкинула. Она занырнула в сферу и тут же забыла о увещеваниях хозяйки.