Интервьюировать Торна

Когда-то Алия говорила мне, что есть основные правила, которые позволяют не то что добиться желаемого, но даже пройти сквозь стену. Правда я никогда не могла понять, кому и зачем понадобилось проходить сквозь стены. Тысячи придурков на вокзале Кинг-Кросс в Лондоне уже доказали, что это провальная идея и единственное, чего можно добиться таким образом — трещины в черепе. Но в остальных случаях ее правила работали. Итак, кажется, она говорила, что нужно видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий.

Цель я видела. На этот раз она приняла не какую-то абстрактную форму в виде мира во всем мире, а вполне определенную, и была подозрительно похожа на черный шкафчик Торна. Вера в себя тоже была. Оставалось обойти препятствие в виде Джейсона. Хорошо, что это самое препятствие еще приходило в себя из-за избытка моего энтузиазма и слегка отстало.

Впрочем, двухсекундная фора меня все равно не спасла. Уже в спальне, когда цель была так близка, а до объекта моих фантазий оставалось не больше метра, из сладких грез о походе в эротическую Нарнию меня выдернули жесткие мужские ладони, обхватившие талию.

— И что это, интересно, ты там забыла? — насмешливо прошептал Джейсон, прижимая меня спиной к своей груди.

Вот нафига я сегодня этот корсет нацепила! Чувствительность никакая! Нужно производителям жалобу написать.

— Как это — что? — возмутилась я. — Пытаюсь вернуть свое законное и нагло похищенное имущество!

— Ты хоть понимаешь, что сейчас сама призналась в том, что рылась в моих вещах, пока меня здесь не было, — выдал он обвинение, от которого я чуть не поперхнулась.

Хороший мой, я здесь все обшарила задолго до того, как ты вручил мне ключи от своей тайной и совсем не красной комнаты!

— Ты тоже в моих вещах рылся! — я продолжала изображать из себя обиженного жизнью ребенка, которому не дали любимую игрушку. Впрочем, примерно так все и было. — И вообще, у меня, в отличие от тебя, хотя бы оправдание есть. Это ведь ты нагло спер моего личного Торна!

Пальцы на секунду сильнее сжались на моей талии так, что я почувствовала это даже через корсет, а затем Джейсон развернул меня, заглядывая в глаза.

— Я твой Торн! — практически прорычал он мне в губы.

Эти слова сразу же начали пульсировать в голове, а колени стали ватными. Мне срочно нужен врач, потому что у меня, кажется, начались слуховые галлюцинации. А еще от этих самых галлюцинаций мой внутренний голос начал орать настолько громко, что спровоцировал долбаный инсульт. Я же сейчас начну мычать и пускать слюни в лучших традициях людей в вегетативном состоянии!

— Эм…

Ну вот, мычать я уже начала. Долбаный Торн, ты что со мной делаешь?

— Будь послушной девочкой, не лезь, куда тебе пока не нужно, — это он сказал уже намного мягче, но во взгляде все равно скользило некое предупреждение. Как будто горела табличка «Не влезай — убьет».

Но инстинкт самосохранения — вообще не моя фишка. Нормальные люди при виде опасности начинают думать головой. Я кидаюсь грудью на амбразуру. Мы разные.

— Еще немного, и я начну думать, что ты ревнуешь меня к игрушке, — прищурилась я.

Джейсон ничего не ответил, но подрагивающие уголки губ ясно дали понять, что он в шаге от того, чтобы заржать. Значит, иррациональная ревность здесь ни при чем. Привстав на носочки, теперь уже я начала томно шептать ему в ухо, щекоча кожу дыханием.

— А может быть, ты понимаешь, что увидев, как я ухожу в свою комнату с чем-то, что может доставить мне удовольствие, не сможешь сдержаться.

— Да, — выдохнул Торн. — Не смогу.

Все! Врач мне уже не поможет. Вызывайте полноценную реанимационную бригаду с дефибриллятором.

На лице против воли расплылась счастливая улыбка идиотки, а туман в голове стал еще плотнее. Наслаждаясь своей маленькой победой над этим мужчиной, я не могла не сделать ее еще более сладкой.

— А ведь мне необязательно заглядывать в твой шкафчик, чтобы начать стонать так громко, чтобы это услышал весь дом, — прошептала я. — Знаешь, что я буду делать, если сейчас отправлюсь в свою комнату?

На секунду замолчав, я подняла глаза, встречаясь со взглядом, который мог поджечь все в радиусе трехсот метров.

— Для начала я разденусь. Звучит не слишком сексуально, но подумай вот о чем. Этот корсет так стягивает грудь, что снимая его, я чувствую покалывание. А грудь после нескольких часов в таком положении становится невероятно чувствительной. Знаешь, иногда мне кажется, что мне достаточно только прикоснуться, и меня накроет мощнейший оргазм…

Он сдался. Я поняла это еще до того, как он пошевелил хотя бы одним мускулом. Не зря говорят, что глаза — это зеркало души. И в них сейчас отражалась та же похоть, которая плескалась во мне, угрожая сжечь дотла.