Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство

Уже в XVIII–XIX веках в некоторых регионах считалось, что мужчины — более сильные колдуны, чем женщины, но вместе с тем по всей Руси полагали, что женщины уже в силу своей половой принадлежности поголовно склонны к колдовству. Рязанские крестьяне были убеждены, что абсолютно все женщины старше сорока — колдуньи (по-местному, «знающие»). Вообще вера в злокозненных, злых женщин, способных колдовать, уходит в глубину веков. В Повести временных лет под 1071 годом утверждается:

Особливо же через женщин бесовские волхвования бывают, ибо искони бес женщину прельстил, она же — мужчину. Потому у теперешних поколений много волхвуют женщины чародейством, и отравою, и иными бесовскими кознями.

Но и мужчины некрещеные бывают прельщаемы бесами, как то было в прежние времена…[89]

^{Пострижение великой княгини Соломонии. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI в. Wikimedia Commons}

Обладателей сверхъестественных способностей, специализирующихся в той или иной сфере, судя по письменным свидетельствам, было великое множество. В Церковном уставе князя Владимира упоминаются «ведьство, зилиничьство, потвори, чародеяния, волхвования»[90]

. В Церковном уставе князя Ярослава, помимо чародеек, упоминаются и некие зеленицы — скорее всего, знахарки, пользующие тех, кто обращается к ним за помощью, снадобьями из трав и кореньев. В Кормчей книге 1282 года называются облакопрогонники. Но наиболее часто в письменных источниках упоминаются волхвы и «богомерзкие бабы». Волхвов исследователи вполне справедливо считают не столько жрецами, сколько людьми, связанными с колдовством, особенно с предсказаниями и гаданиями, причем нерусских и нехристианских народностей. «…Волхвы и чародейники от бесовских научений пособие им творят: кудесы бьют и во аристотелевы врата, и в рафли смотрят, и по звездам и по планитам глядают, и смотрят дней и часов»[91], — сообщается в Стоглаве. К волхвам обращался, например, знаменитый Вещий Олег, а Иван Васильевич Грозный, по свидетельству писателя и публициста Андрея Курбского (1528–1583), приглашал для своих нужд иноземных волхвов.

«Богомерзкие бабы» — которых часто называли еще «бабы-идоломолицы», а иногда и просто «бабы» — привораживали и отвораживали, лечили и насылали болезни, а то и смерть, управляли погодой, избавляли от бесплодия и от нежелательной беременности, принимали роды.

Слыши, сын мой, про колдунью жену и еретицу. Издетска (с детских лет) начнет у баб, у волхвов учиться колдовать и колдованного искать, и спрашивать начнет, как бы ей замуж выдти и как бы ей мужа своего околдовать на первой нощи и в первой бане. И отыщет колдунов и колдуней и волшебств сатанинских, и над ествою шепты начнет творити и под ноги подсыпати, и в подушки и в постелю вшивати, и сымет платье и около головы обносит (и порты режет, над челом втыкает), и всячески над мужем чарует. А муж ничего того не ведает. Коренье и отравы и всякия волшебныя статьи над мужем своим чинит; сердце мужа высосет и тело его иссушит, и красоты в лице его не оставит, и в очах светлость погубит, и разум его отьимет, и всем людям в поношение его сотворит. Все это творя, потом мужа своего возненавидит, а других возлюбит и смертное зелье сыщет, и, найдя удобное время, смертным ядом его поит или смертным кусом окормит, как несозрелый клас [колос] пожнет прежде времени. Такова есть колдунья жена и еретица[92].