Интриганка

– Что-то в этом роде, друг мой, – рассмеялся Джейми. – Незамужняя дочь Соломона ван дер Мерва беременна. Мистер ван дер Мерв желает, чтобы все отпраздновали это событие вместе с ними!

– Господи Иисусе, – прошептал Смит.

– Иисус не имеет с этим ничего общего. Только Джейми Мак-Грегор.

Уже через час все в Клипдрифте узнали новость: Йан Трэйвис оказался Джейми Мак-Грегором и опозорил дочь ван дер Мерва, а та забеременела. Подумать только, ведь притворялась такой тихоней!

– А выглядит скромницей!

– Говорят, в тихом омуте черти водятся!

– Интересно, сколько еще мужчин в этом городе попили водички из этого омута?!

– А девочка неплохо сложена. Я и сам бы не прочь попользоваться!

– Почему бы тебе не попросить? Она долго ломаться не будет!

Раздался дружный хохот мужчин.

К тому времени как Соломон ван дер Мерв появился на улице, он уже успел немного примириться с постигшей его ужасной катастрофой. Придется отослать Маргарет в Кейптаун следующим дилижансом. Пусть рожает своего ублюдка там, хоть в Клипдрифте никто не узнает о таком позоре!

Ван дер Мерв шел, не оглядываясь по сторонам, с приклеенной к губам улыбкой.

– Добрый день, мистер ван дер Мерв. Слышал, вы закупили партию детской одежды?

– Здравствуйте, Соломон. Правда, что скоро в вашем магазине появится маленький помощник?

– А, рад вас видеть, Соломон. Только что видел продавца птиц. Говорят, в нашем городе появились аисты. Представляете?

Соломон ван дер Мерв повернулся, спотыкаясь, побрел обратно в лавку и наглухо запер за собой дверь.

Джейми пил виски в салуне, прислушиваясь к возбужденным пересудам. Такого скандала в Клипдрифте еще не бывало; обитатели города сгорали от любопытства и злорадного удовлетворения. Джейми желал только одного; чтобы Бэнда был здесь и радовался вместе с ним. Вот она, расплата за погубленную жизнь сестры Бэнды, за то, что ван дер Мерв сделал с Джейми – и кто знает со сколькими еще. Но с ван дер Мервом еще не покончено. Это только начало. Джейми не успокоится, пока не уничтожит врага. А Маргарет? К ней Джейми не испытывал ни малейшего сочувствия. Она была соучастницей отца. Джейми помнил ее слова во время первой встречи:

«Мой отец – именно тот, кто может помочь вам. Он все знает».

Девушка тоже принадлежала к семье ван дер Мерва, и Джейми растопчет их обоих.

Смит подошел к столику, где сидел Джейми.

– Могу я поговорить с вами минутку, мистер Мак-Грегор?

– В чем дело?

Смит смущенно откашлялся:

– Я знаю двоих старателей, владеющих десятью участками около Пнайела. Алмазов там куча, да только у парней нет денег на приличное снаряжение. Ищут партнера. Вот я и подумал, может, вам это подойдет?

Джейми, прищурившись, оглядел бармена:

– Об этих людях ты говорил ван дер Мерву, так ведь?

Смит удивленно кивнул:

– Да, сэр. Но я обдумал ваше предложение и решил, что буду работать на вас.

Джейми вытащил длинную тонкую сигару, и Смит поспешил зажечь ее.

– Расскажи подробнее!

Бармен повиновался.

* * *

Сначала в Клипдрифте почти не было публичных домов. Шлюхи, в основном негритянки, поджидали клиентов в грязных переулках или убогих борделях. Первыми белыми проститутками, появившимися в городе, были буфетчицы или официантки. Но Клипдрифт рос, открывались все новые месторождения алмазов, а вместе с процветанием увеличивался и приток продажных женщин. Теперь на окраинах города открылось уже с полдюжины публичных домов с белыми проститутками, деревянных лачуг из железнодорожных шпал с жестяными крышами. Исключением был бордель мадам Эгнес, солидное двухэтажное здание, выстроенное на Бри-стрит подальше от Луп-стрит, главной улицы, чтобы взор жен уважаемых горожан не оскорблял вид подобного заведения. Зато частыми посетителями дома мадам Эгнес были мужья этих респектабельных дам и те, кто мог позволить себе бросать деньги на столь дорогие удовольствия – ведь посещение заведения обходилось недешево. Правда, и женщины были молоды, привлекательны, без всяких предрассудков да к тому же честно отрабатывали потраченное на них.

Спиртные напитки подавались в хорошо обставленной гостиной, и сама мадам строго следила, чтобы клиентов не торопили и не обсчитывали.

Мадам Эгнес, жизнерадостная, крепко сбитая рыжеволосая женщина лет тридцати пяти, работала раньше в одном из лондонских борделей, но, привлеченная рассказами о сказочно-легком обогащении, решила отправиться в Южную Африку. Она скопила достаточно денег, чтобы открыть собственное заведение, и дела с самого начала процветали. Мадам Эгнес считала себя знатоком мужской натуры, но Джейми Мак-Грегор был для нее загадкой. Он часто посещал заведение, тратил деньги, не скупясь, был вежлив и обходителен с женщинами, но всегда казался погруженным в свои мысли, недосягаемым, словно некая стена стояла между ним и окружающим миром. Особенно поражали его глаза – светлые, бездонные, ледяные. В отличие от других постоянных посетителей он никогда не говорил о себе и своем прошлом. Мадам Эгнес слышала, что он расчетливо совратил дочь Соломона ван дер Мерва, и теперь, когда она ждет ребенка, отказывается жениться.