Инвариант

Ян недоуменно поднял брови.

— Под такую музыку невозможно танцевать, и женщины странно поют, для чего она?

Я закашлялась, чтоб не засмеятся, надо же спутать солиста с женщиной, хотя, конечно, Ян к такой музыке совсем не привык.

Пришлось пояснять:

— Это мальчики поют, ну как мальчики. лет под тридцать. Или за тридцать, я точно их возраст не знаю.

Ян вслушался в музыку.

— Может они, — он неопределенно махнул рукой, — кастраты?

— Они специально так поют, — я пожала плечами, — музыка как музыка, ходить, бегать, слушать, тренироваться.

Ян фыркнул и пару раз подпрыгнул на месте в ритме музыки. Посмотрел на меня наклонив голову. Прыгнул еще пару раз, стараясь попадать в ритм.

— Не понял.

Я расхохоталась. Двухметровый мужчина скачущий под «Muse»- выглядело это внушительно. По ощущениям, все равно, что стоять на пути у стада бегущих носорогов. Могут случайно затоптать, не заметив.

— Под эту музыку хорошо бежать, или удары отрабатывать, — я изобразила подобие боксерской стойки и пару раз махнула руками имитируя боксерские удары, — смотри: джеб, джеб, хук, апперкот. Я крута!

Ян выпучил на меня глаза и потребовал:

— Покажи еще!

Я смутилась.

— Да не умею я ничего такого. Давным — давно в какой то спортивной программе видела и вот сейчас повторила.

— Все равно покажи, — настоял он.

Минут десять мы изображали из себя боксеров. Я по памяти показывала ему стойки, положение рук и варианты ударов.

Потом все-таки открыли дверь, решив не ночевать в холле.

За дверью оказалось помещение с серыми шкафами вдоль стен. Очень напоминающие кухонные: полки сверху, тумбы снизу. Парой столов и табуретами похожими на барные стулья.

Около одной стены стояли две «стеклянные» трубы заполненные наполовину прозрачной жидкостью.

— А вот и кухня, — хмыкнула я, — смотри, похоже, кран.

С одного из верхних шкафов свисал конус, похожий на воронку. Под ним кружок величиной с большую тарелку из, уже очень хорошо знакомого, темного стекла.

Ян протянул руку к белому квадратику рядом с конусом.

— Стой! — я кинулась к нему, но остановить не успела, — струя воды полилась на «тарелку» и та зашипела моментально превращая ее в пар.

Ян торопливо и испуганно приложил пальцы к темному квадрату. Вода прекратила течь.

— Думаю, теперь нам есть на чем кипятить воду, — выдохнула я, отмахиваясь от повисшего в воздухе пара, — может, не будешь вот так сразу, пальцами тыкать куда попало? А то взорвемся еще.

Ян провел рукой над «тарелкой»

— От нее не идет тепло. Такое ощущение, что она холодная.

— Только руками не проверяй, — попросила я, — еще не хватало тебя от ожогов лечить. Может эта штука начинает нагреваться когда на нее вода попадает. Или если на нее что-то поставить.

— Давай попробуем, — оживился Ян, — доставай кружку и фляжку, заодно и поесть приготовим.

Опыт удался. Вода в котелке поставленная на «кружок» закипала почти моментально.

— Похоже, мы с тобой раскалываем орехи большой королевской печатью, — вынесла я оценку нашим действиям.

— Похоже что так, — Ян оглядывался рассматривая окружающее пространство.

Готовить похлебку на «тарелке» было неудобно. Она быстро перегревалась, сильно кипела и приходилось время от времени снимать котелок, чтоб не получить угольки вместо каши.

Мы переглядывались и глотали слюнки, ожидая, пока приготовится еда.

— А у тебя дома так же? — спросил Ян.

— Дома электроплита и нагрев у нее регулируется, — проворчала я снимая котелок на стол, — включил, поставил, забыл. Звоночек звякнул, значит, можно идти есть.

Я разложила похлебку по чашкам и вздохнула.

— Полцарства за свежие овощи.

— Где же их взять по весне, — откликнулся Ян, — только ждать пока вырастут. Инь, — он выдержал паузу, — а если там и дальше по коридору каюты и все?

Я понимала к чему он клонит и потому спросила прямо.

— Ты очень хочешь, чтоб я осталась?

Ян нервно постучал пальцами по столу.

— Ты ведь знаешь, что да. Очень хочу.

— Ян, ты вернул себе горга, значит сможешь вернуться к своим. Будешь снова в стае.

Он задумчиво покачал головой

— Инь, я думаю, что не смогу вернуться туда, во-первых прецедентов не было, что изгнанный возвращался. Во-вторых, — он потер лоб, — если я вернусь, то попаду под горячую руку отцу, а он не переминет воспользоваться ситуацией в своих интересах или интересах Росакара. А я хочу решать сам. Жениться на тебе, уже официально, и дом хочу, и детей с тобой, — я открыла было рот, чтобы возразить, но Ян жестом не дал мне ничего сказать, — я знаю, что ты скажешь: что у людей жизнь короче, и что ты другая. Я вижу насколько ты другая, и не всегда понимаю даже то, что ты говоришь, но отказаться от тебя, — он закрыл глаза, — но отказаться от тебя я не могу.

Я грела руки о кружку с отваром, и раздумывала, могу ли я доверять ему настолько, чтоб остаться тут?

Полной уверенности не было, мужчины, увы, во все времена не отличались постоянством, и сегодня он обещает свернуть горы, а завтра даже при наличии энного количества детей пожимает плечами и исчезает в туманной дали, забыв и про горы, про огромную любовь и про все остальное.