Иные песни

— Так, в конце концов, нам вообще терять время на то, чтобы забивать себе головы бурями, морскими чудовищами, мелями, пиратами, коварными конкурентами, капризами рынка, меняющимися ценами, нечестными компаньонами, лживыми партнерами — и сражаться за увеличение богатства?

Пан Бербелек пожал плечами и медленно выпустил изо рта сладковатый дым.

— Зачем же?

— Поскольку это лежит в нашей натуре. — Кветар Ануджабар встал, отложил трубку, выгладил картибу. — Послезавтра, в конторе Компании, в полдень. Я представлю свои контрпредложения, так что принеси нужные документы, у тебя есть все полномочия — и если согласишься, мы сразу все подпишем в присутствии свидетелей Гипатии. Эстлос? — Пан Бербелек встал, они обменялись рукопожатием. — Ты оказал мне честь.

Сказав это, Анаджубар кивнул головой и ушел.

Иероним огляделся по площадке фонтанов. Абель со своими приятелями куда-то исчез. В одну из садовых аллей свернул Изидор Вул с какой-то прицепившейся к нему аристократкой, два телохранителя шли за ними словно тени. На садовой лестнице на мгновение появилась Алитея в компании Давида Моншебе; пан Бербелек направился было к ним, но, еще до того, как он обошел комплекс фонтанов, те снова скрылись во дворце. И тут Иероним столкнулся с выходящей Шулимой. Та, полуобернувшись, отправляла доулоса, и Бербелека явно не заметила. — О, это ты, эстлос! — Не успел он перед ней извиниться, обойти и поспешить за Алитеей, эстле Амитасе взяла его под руку и потянула к повороту в ближайшую аллею.

— У нас и не было времени спокойно поговорить, — начала она, спрятав веер за корсет; легкий ветерок с озера приносил приятную прохладу и свежесть. Серебряное колечко Шулимы в свете Луны блестело словно…

— Убивают! Стража! — визжал бегущий через площадку мужчина. — Они гонятся за мной!

Пан Бербелек вырвался из захвата Шулимы. Мужчина уже добежал до первого фонтана; это был Изидор Вул. Пан Бербелек подбежал к нему.

— Стража! — тяжко дышал Изидор. — Стража!

На дворцовых ступенях появился невольник, тут же повернулся и помчался за помощью. Пан Бербелек повернулся лицом к концу аллеи, из которой появился Изидор. Из полумрака появились три пригнувшиеся к земле фигуры.

— Что же твои люди? — спросил Иероним.

— Даже… даже и не выстрелили.

Не спеша, фигуры вступили в пятно лунного света. Голова и когти гампарта, остальное было человеческое. Тут из тени появился и четвертый гампантроп. Они начали окружать фонтаны и стоящих возле них мужчин.

— Если мы побежим во дворец, они разорвут нам горло, — буркнул пан Бербелек. Сквозь занавесь падающих по широкой дуге капель он видел эстле Амитасе, спокойно стоящую на границе тени и лунного света. Она перехватила взгляд Иеронима и покачала головой. Шевеление копны светлых волос обратило на себя внимание одного из гампантропов, который тут же свернул в сторону Шулимы.

Не поворачивая головы, пан Бербелек скосил глаза по направлению дворца. Да где же чертовы стражники? Даже величайший стратегос без войска ничего не сделает. Прижавшись к камню, Изидор читал какую-то молитву.

Гампантроп побежал к Шулиме. Та сделала шаг вперед, колечко отразило лунный рефлекс. Выпрямленной правой рукой она указала на землю у своих ног. Гампантроп остановился, поднял башку, оскалил клыки, после чего лег на траву перед Амитасе. Та откуда-то вытащила небольшой, искривленный нож. — Шшшшш, — пропела та, склоняясь над сигеморфом. Тот опустил голову, и эстле перерезала ему горло.