Инженер страны Советов

— Ты серьезно думаешь, что Сталин не знал о вой не там, в моем времени? Ему докладывали об этом многие, называли различные даты, в том числе и точную, но он до самого начала войны не верил. Он до последнего надеялся, что немцы не посмеют нарушить подписанный ими Пакт о ненападении. Надеялся оттянуть начало войны и успеть провести перевооружение армии. — Я вздохнул. — А скольких из тех, кто докладывал о сроках начала войны, отправили на лесоповал, а кого-то и расстреляли как паникеров. Так что не поверит товарищ Сталин ни вам, ни мне, пока не убедится в точности моих сведений.

— И что ты предлагаешь? — спросил Николай.

— Я предлагаю для начала выйти на Берию. Он вскоре станет наркомом и правой рукой Сталина. Если мне поверит Берия, то и Сталина убедить будет значительно легче. — Я непроизвольно взял из коробки папиросу, покрутил ее в пальцах и медленно положил обратно. Раз уж решил, то не надо и начинать. — Я напишу несколько писем с подробным описанием ближайших событий. Первое будет анонимным, и от того, какой будет реакция на написанное, зависит дальнейшее сотрудничество. Либо я открою свою личность, либо я и дальше буду отправлять анонимные послания. Нужно только определиться с каналом доставки писем. Глупо все их отправлять отсюда.

— Ну, с тем, откуда письма отправлять, мы определимся. В крайнем случае придется задействовать для этого того же Гареева. Он товарищ не болтливый и лишних вопросов задавать не будет. Оформлю ему командировку в ту же Уфу, оттуда и отправим. — Николай принимал решения, как всегда, быстро. — Сам-то чем думаешь заниматься?

— Есть у меня кое-какие мысли. Хочу построить вертолет, или, как его еще называют, геликоптер. Сейчас работы над такими машинами ведутся в Германии и Америке. В будущем эти машины станут основой армейской авиации и будут осуществлять как непосредственную воздушную поддержку войск на поле боя, так и десантные, транспортные и спасательные операции. В общем, незаменимая, а в ряде случаев — единственно способная выполнить задачу винтокрылая машина.

— И ты сможешь это сделать? — разливая по стопкам содержимое бутыля, спросил Федор.

— Уверен, что смогу. Опыт кое-какой в этом есть. Тут главная проблема — это двигатель. Может, понадобится помощь в выходе на местный аэроклуб. Они должны знать, где можно раздобыть хотя бы не до конца убитый двигатель от У-2. Ну и чертежные принадлежности понадобятся. А то у меня вообще ничего нет.

— С чертежными принадлежностями я тебе помогу. Есть у нас на службе такие. Конфисковали пару лет назад, да так и лежат, пылятся. А вот с двигателем — это да, надо на Осоавиахим[11] выходить. — Николай взял протянутую ему стопку, вторую пододвинул мне. — Ну, за авиацию!

Я от этой фразы захохотал. Старший лейтенант в этот момент так был похож на генерала Иволгина из фильма «Особенности национальной охоты», что сдержаться не было сил. На меня уставились две пары недоуменных глаз. Проржавшись, я объяснил, что один знакомый генерал любил выдавать такие же емкие и короткие тосты и с точно такой же интонацией. Мои собутыльники лишь пожали плечами и, опрокинув в себя содержимое, смачно захрустели солеными огурчиками. Взвесив в руке бутыль с остатками содержимого, Федор вздохнул и убрал ее обратно за печь.

— А скажи-ка, мил человек, как вы там, в будущем, живете-поживаете? Как мы поняли, в войне все же победили?

— Всяко мы там живем-поживаем. Кто-то лучше, кто-то хуже. Кто — как у Христа за пазухой, а кто — в нищете. Войну мы, а вернее вы, выиграли, но мы проиграли мир.

Я опустил глаза. А что тут еще скажешь?

— Погодь! Это как это? — Федор подался вперед.

— А вот так! — Я посмотрел на Николая. — Ты пистолет положи куда подальше, а потом я буду рассказывать.

— Это еще зачем? — удивился он.

— Ты сделай, как говорю. Потом поймешь, зачем это.

Николай пожал плечами, но свой ТТ из кобуры вытащил и, встав из-за стола, положил на полку.

— Ну, рассказывай, что там у вас в будущем такого страшного.

— СОВЕТСКОГО СОЮЗА БОЛЬШЕ НЕТ!

— ЧТООО?!

Федор с Николаем оба вскочили на ноги.

— Да я тебя, контру!.. — Николай схватил меня одной рукой за грудки, а другой зашарил по пустой кобуре. Все же правильно я заставил его убрать подальше пистолет.

Откуда-то сбоку выскочила Татьяна и буквально повисла на брате.

— Колька! Немедленно прекрати! Сейчас же отпусти Мишу! Ишь, чего удумал!

Я невольно расплылся в улыбке. Мишу. Это из уст Татьяны прозвучало так тепло и по-домашнему. А как она храбро бросилась защищать меня от родного брата! В этот момент в себя пришел Федор и бросился между нами, оттесняя красного от бешенства Ни колая.

— Цыц, Колька! Он-то тут при чем?!

Ему все же удалось разжать стальную хватку племянника. Николай как-то даже сдулся и плюхнулся на стул.

— Как же так? Как же так? — бормотал он, глядя в пустоту.

— Подслушивала? — Федор строго посмотрел на Татьяну.

— Не хотела, да пришлось, — она даже взгляда не отвела, — вы же громко говорите. Тут не захочешь, так услышишь.