Читаем Инженю полностью

233… Вы хуже какого-нибудь савояра! Глупее какого-нибудь овернца! — Савояры — уроженцы Савойи (исторической области на юго-востоке Франции, в Альпах; большая ее часть в описываемые времена принадлежала королевству Пьемонт в Северной Италии); немало их занималось отхожими промыслами во Франции.

Овернцы — жители Оверни (см. примеч. к с. 74), в XVIII–XIX вв. отсталого в экономическом и культурном отношении района; многие овернцы уезжали из дома на заработки в другие места и даже за границу. Особенно много их оседало в Париже, где они занимались неквалифицированным трудом и без конца давали поводы для насмешек парижан. В XIX в. слово "овернец" стало во французском языке синонимом понятий "идиот", "тупица" и т. п.

как тогда добивались своего Болтан, Башелье, Лебель — эти герои? — Бонтан, Александр (1626–1701) — личный, особо доверенный слуга Людовика XIV; за свою преданность был пожалован дворянством, а позднее был управляющим дворцами Марли и Версаль. Башелье, Франсуа Габриель (1689–1754) — сын старшего лакея королевского гардероба, выбившийся из низов благодаря покровительству герцога Ларошфуко и получивший дворянскую грамоту; камердинер королевского гардероба с 1703 г., он купил в 1717 г. свою должность старшего камердинера у Луи Блуэна (1658–1729), служившего еще Людовику XIV; позднее он был также королевским наместником в Версале и комендантом Лувра; его дочь вышла замуж за маркиза Кольбера. Имея в виду его влияние на Людовика XV, про него говорили так: "Флёри управляет королевством, а Башелье — королем".

Лебель — см. примеч. к с. 215.

чтобы Башелье или Лебель, Бонтан или Раффе хоть однажды упустили женщину? — По-видимому, под именем Раффе здесь, а в других романах под именем Рафте у Дюма фигурирует Рафе, доверенный слуга и секретарь маршала Ришелье.

Разве во времена регента не было Монсо?

 — Монсо — владение герцогов Орлеанских у северо-западных окраин Парижа XVIII в. (ныне в черте города, в районе одноименного парка). Во времена правления регента там устраивались оргии, которые впоследствии воскресил в памяти парижан его правнук Филипп Эгалите, превративший Монсо в образец и чудо парковой культуры и одновременно в место самых скандальных сборищ и увеселений.

234… Ну, а герцог де Ришелье, который в молодости ухаживал за принцессами крови, вопреки воле главы государства, их отца? — Одной из возлюбленных герцога де Ришелье (см. примеч. к с. 8) ок. 1720 г. была мадемуазель де Валуа, Шарлотта Аглая Орлеанская (1700–1760) — французская принцесса, дочь герцога Филиппа II Орлеанского, регента Франции; позднее — герцогиня Моденская.

235… я выдам вам ордер на получение в Доме инвалидов четырех пушек

… — Дом инвалидов — убежище для увечных воинов, построенное Людовиком XIV в 70-х гг. XVII в.; находится в левобережной части Парижа, в Сен-Жерменском предместье. В Доме инвалидов также хранилось оружие.

236… Свидетельство тому — г-жа Дюбарри…ее врагом был ничтожный негр, но он заставил отрубить ей ту самую голову, на которую она, шутя, примеривала ту самую корону Франции… — По моде того времени в доме Дюбарри жил чернокожий мальчик-индус (а не негр) по имени Замор, выполняя роль пажа и одновременно своего рода диковинной игрушки; избалованный, но одновременно и униженный таким отношением, он был в числе тех, кто выдал революционным властям графиню, прибывшую из Англии в свой замок Люсьен близ Парижа осенью 1793 г. "Комендант Люсьена", как его в шутку называл король, был членом Якобинского клуба и рассматривал свой поступок как обязанность гражданина и патриота Французской республики. Замор нажил на службе у графини большое состояние и в конце концов вернулся на родину.

237… иногда микроскопический враг вырастает в великана

Микромегаса. — Микромегас — см. примеч. к с. 107

Перейти на страницу:

Все книги серии Дюма А. Собрание сочинений

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия