Иоанн Евангелие. Популярный комментарий

³⁰Я не могу ничего делать сам от себя. Я сужу так, как Мне сказано, и Мой суд справедлив, потому что Я не по своей воле поступаю, а по воле пославшего Меня Отца.³¹— Если бы Я свидетельствовал сам о себе, то свидетельство Мое было бы недействительно,³²

но обо Мне свидетельствует еще один свидетель, и Я знаю, что Его свидетельство обо Мне истинно.³³Вы посылали к Иоанну, и он свидетельствовал об истине.³⁴Я не нуждаюсь в свидетельстве людей, но говорю об этом, чтобы вы были спасены.³⁵

Иоанн был горящим и сияющим светильником, и вы некоторое время радовались при его свете.³⁶Но у Меня есть свидетельство сильнее Иоаннова. Дела, которые Отец поручил Мне совершить и которые Я совершаю, свидетельствуют о том, что Отец послал Меня.³⁷Обо Мне свидетельствует и сам Отец, пославший Меня. Вы никогда не слышали Его голоса и не видели Его облика.

³⁸Его слово не живет в вас, потому что вы не верите тому, кого Он послал.

«А что еще он мог сказать?»

Прокурор предупредил обвиняемого, что известное лицо, замешанное в какие–то закулисные сделки, только что сделало официальное заявление и отвергло все показания обвиняемого.

Это возражение обвиняемого сделалось знаменитым. Когда человек выступает с официальным заявлением в свою пользу, как бы торжественно он ни клялся, люди пожимают плечами и приговаривают: «А что еще он мог сказать?»

И в древнем мире люди быстро научились недоверию и стали требовать свидетелей со стороны. Требовать доказательств. Пусть не сам обвиняемый говорит в свою защиту, пусть другие люди заступятся за него, поручатся своим добрым именем.

При чтении Евангелия от Иоанна часто возникает ощущение, будто мы присутствуем на заседании суда. Иоанн то и дело упоминает какие–то «доказательства», «свидетелей» и «свидетельства». Начинает казаться, что Иисус состоит под судом и следствием, хотя и неясно, по какому делу. Когда Он ссылается на «свидетельства», речь идет о чем–то большем, чем вопрос о нарушении субботы и исцелении расслабленного возле бассейна. Нет, вопрос ставится гораздо шире, в том числе и хронологически: мы должны вернуться вспять, к началу Евангелия, к тому моменту, когда Иоанн Креститель свидетельствовал о свете» (1:7) и при этом настаивал, что сам он не Мессия, что Мессия — Иисус (1:19–20; 32–34).

Теперь же мы получаем свидетельство большее даже свидетельства Иоанна Крестителя. Иисус сразу отметает подозрение, будто Он самонадеянно свидетельствует о себе. Стих 33 предвосхищает упрек: «А что еще он мог сказать?» Это тем более интересно, что многим людям кажется, будто в Евангелии от Иоанна Иисус постоянно на что–то притязает и присваивает какие–то высокие титулы. Это не так: Иисус предлагает людям всмотреться своими собственными глазами и увериться.

Конечно, свидетельство Иоанна Крестителя также имеет значение. Стихи 33–35 напоминают об истине и силе служения Иоанна. Современники Иисуса могли радоваться тому, что в их время жил и говорил с ними настоящий пророк, и все же они не готовы были взглянуть в том направлении, в каком указывал им Иоанн, увидеть в Иисусе того, кому Иоанн приуготовил путь.

Величайшее свидетельство исходит непосредственно от Отца. Как нам убедиться, что Иисус в самом деле стоит подле единого истинного Бога и перенимает у Него все навыки, как сын–подмастерье стоит возле отца в мастерской и старательно подражает ему? Вот доказательство: иначе Он бы не мог совершать чудеса, какие Он совершает. До сих пор Иоанн рассказал нам только о трех необычайных делах Иисуса («знамениях»), но уже предупредил нас, что таких событий было больше (например, 2:24). Подводя итоги своего повествования, он скажет: знамений было столько, что просто невозможно описать их все (20:30; 21:25). Но те, кто был рядом, кто видел эти знамения — эти люди давно уже могли призадуматься. Он — Мессия? Он послан Богом? Более того: Он — воплощение Бога живого?