Йода. Свидание с тьмой

Граф схватил коробочку. По краям ощущалось прикосновение рук Йоды, похожее на далекое эхо. Перед глазами живо предстала картина их последней встречи на Джеонозисе: мечи активированы, и бойцы наконец-то достойны друг друга. Какой сладкий и одновременно горький момент – снова увидеть Йоду и быть равным ему по силам, даже более чем равным… но при этом сам Йода так не считает. Нет, их пути разошлись, и другие джедаи теперь на попечении у Йоды. Кеноби и, хуже того, юный Скайуокер.

О да, кто нынче не наблюдает за ним? Даже Дарт Сидиус с блеском в глазах упомянул, что мальчишка могуч в Силе. «Всего лишь маленькая пешка в большой игре», – сказал учитель, но Дуку почувствовал укол ревности, когда Сидиус еще раз повторил это имя. «Скайуокер, да… Сила в нем велика».

Тот самый Энакин Скайуокер, который, как он выяснил, недавно убил клона графа Дуку Сереннского. Бедный глупый клон. Еще одна разменная фигура, еще один Дуку, покинутый родителями и растерзанный начинающим джедайским мясником во славу прогнившей Республики. Дуку подумал, что, не будь он таким старым и мудрым, он бы, наверное, возненавидел этого Энакина Скайуокера. По крайней мере, чуть-чуть.

Дуку откинул крышку. Ну почему же так дрожат руки?

Заместитель палатина Бюро патриотической обороны заглянул через его плечо.

– Мы тщательно ее изучили, – произнес дипломат, смущенно хлопая жабрами. – Но все наши эксперты пришли к выводу, что в ней нет ничего, кроме простой восковой свечи.

Глава 2

На крыше ветхого небоскреба в Храмовом районе Корусанта сидели под дождем два дроида и играли в дежарик. Они играли в бешеном темпе, переставляя фигуры с неимоверной быстротой и точностью; их пальцы опускались и поднимались, будто иглы швейной машинки вдоль синтеткани.

Дроиды были одинаковой конструкции, гуманоидные и высокие, но на этом их сходство заканчивалось. Они напоминали близнецов, которых разлучили сразу после рождения, так что один с тех пор жил во дворце, а другой был вынужден скитаться, влача жалкое существование в уличных канавах. Первый дроид был покрашен в безукоризненную элегантную ливрею – на конечностях в кремовый цвет с малиновой окантовкой, на торсе в строгую дежариковую клетку цветов крови и бантовой кости. Красные области были несколько светлыми и с оттенком бурого, словно лисий мех или запекшаяся кровь. Кремовые были желтоватого оттенка; на палитре в магазине, где дроид последний раз обновлял слой краски, этот оттенок был обозначен как «цвет зубов животного».

Дроид-бродяга давным-давно облез до голого металла, и его никогда не перекрашивали. Его исцарапанное лицо имело серый цвет и выглядело сильно изношенным, как будто после долгих лет службы. Дроид сделал паузу и посмотрел на дождь. Он чистил себя каждую ночь, но ржавчина все равно проникала в сочленения и царапины, и в тех местах, где чешуйки и пятна металла подвергались коррозии и безжалостно сдирались, его лицо было испещрено впадинами.

Дроиды сидели на крыше здания. Визуальные рецепторы изношенного были прикованы к игровой доске, но его вычурно раскрашенный партнер постоянно поднимал взгляд и смотрел на каньон, разделявший здания, на заполненные прохожими тротуары, на непрерывный поток пролетающих мимо флаеров и – вдали за всем этим – на широкий вход в высокую башню Храма джедаев.

Конечно, с этой маленькой террасы было бы очень сложно увидеть что-нибудь внутри самого Храма. На таком расстоянии, да еще сквозь завесу дождя, только глаза хоранси смогли бы разглядеть запачканную фигуру, шлепающую по лужам к парадным дверям Храма. Чтобы узнать в этой фигуре сердитого троксанского дипломата с любопытным дипломатическим конвертом в руке, потребовалось бы нечто, превосходящее по возможностям биологические органы зрения: нечто на уровне легендарных телескопических снайперских прицелов от «Тау/Цейс», транспаристальных или нейроимплантных, изготовляемых на заказ, – их способность сохранять нулевое искривление во всем диапазоне усиления от 1 до 100 оставалась непревзойденной даже спустя четыреста лет после того, как остановилась последняя производственная линия «Т/Ц».

Кремово-малиновый дроид остановился, его пальцы неподвижно зависли над круглой доской. В нескольких километрах от крыши, за колышущейся завесой дождя, троксанский дипломат о чем-то спорил с юным джедаем, стоявшим на страже у дверей Храма. Пакет перешел из рук в руки.

– Что ты делаешь? – спросил грязный, серый партнер дроида.

Дипломат зашлепал обратно сквозь дождь к поджидавшему его флаеру. Юноша исчез в здании.

Ливрейный дроид опустил пальцы сквозь голографических воинов, чтобы передвинуть фигуру.

– Жду, – ответил он.

* * *