Читаем Иоганн Гутенберг полностью

Рассуждать так — значит переносить в XV в. современные понятия о приоритете и об официальной регистрации изобретений. Между тем патентное право в самом первом приближении появляется лишь в XVI в. Шедевры рукописания большей частью были безымянными. Стремясь к тому, чтобы его издания ничем не отличались — по крайней мере в глазах массового потребителя — от рукописных книг, Гутенберг мог сознательно отказаться от идеи колофона и относиться к этой идее отрицательно. Важность атрибуции того или иного издания определенному типографу, очевидная для инкунабуловедов, для Гутенберга не имела никакой цены. Да и не только для Гутенберга! Вспомним, сколь большое количество изданий XV–XVI вв. является анонимным. Авторский приоритет в ту пору был не более чем фикцией. Альбрехт Дюрер, да и другие граверы свободно копировали сюжеты других мастеров, не опасаясь обвинения в плагиате. Издательские дома Шефферов и Ментелина-Шотта не думали о «репутации самозванца», объявляя своих родоначальников изобретателями книгопечатания.

Вопрос о приоритете и о праве собственности можно перенести и на шрифты. Историки книгопечатания делают далеко идущие выводы из факта принадлежности первопечатных шрифтов тому или иному типографу в последние годы жизни или сразу же после смерти изобретателя. Но ведь Гутенберг мог продать, подарить, уступить те или иные шрифты своим ученикам, оставаясь в то же самое время собственником комплекта пуансонов или матриц. Используя их, можно было в любой момент при сравнительно незначительных затратах изготовить новый комплект шрифта — точно такого же, какой был передан в другие руки.

Все это заставляет нас предположить, что и после процесса 1455 г. Гутенберг продолжал активную типографскую и издательскую деятельность. Если все же говорить о снижении активности, то это можно отнести разве на счет возраста изобретателя, по тем временам вполне солидного: ему было за шестьдесят.

О финансовой недееспособности или моральной подавленности, на наш взгляд, говорить не приходится.

После процесса 1455 г. в свет выходят многочисленные издания, набранные старейшим типографским шрифтом DK:

так называемый «Турецкий календарь» на 1455 г., «Кровопускательный и слабительный календарь» на 1457 г., календарь «Цизианус» на 1457 г., «Турецкая булла» папы Каликста III 1456 г., список епархий католической церкви «Провинциале Романум» около 1456 г., Донаты… Этим же, но модифицированным шрифтом набрана знаменитая и очень редкая сейчас 36-строчная Библия.

Шрифт 42-строчной Библии Петер Шеффер стал широко употреблять лишь после смерти Иоганна Гутенберга. Это косвенно доказывает, что шрифт оставался в руках изобретателя. Известно большое количество Донатов, напечатанных этим шрифтом: 13 изданий 33-строчного Доната, 5 изданий 35-строчного, 9 изданий 26-строчного. Лишь в одном из них имеется подпись: «Петрус фон Гернсгейм в городе Майнце». О принадлежности Шефферу некоторых других свидетельствует использование в них инициалов из Псалтыри 1457 г. Большинство других могли быть напечатаны и Иоганном Гутенбергом.

Особую группу изданий составляют. «Католикон» 1460 г. и отпечатанные тем же шрифтом (или строками, отлитыми с тех же матриц) «Трактат» Матвея Краковского около 1460 г., «Трактат» Фомы Аквинского около 1460 г., индульгенции для монастыря Нойхаузен 1461–1462 гг. Мы склонны приписывать и эти издания Иоганну Гутенбергу.

В начале 60-х годов XV в. новое искусство — книгопечатание впервые было использовано в качестве оружия политической борьбы. Сила печатного слова в его оперативности и массовости. Проникающая всюду листовка делала свое дело лучше многочисленных агентов, агитировавших в пользу того или иного принципала на многолюдных площадях средневекового города.

18 июня 1459 г. архиепископом, а следовательно, и курфюрстом Майнца был избран Дитер фон Изенбург — человек, о котором шла молва защитника интересов немецкого духовенства против корыстолюбивых интересов римского папы. Влияние папской курии в ту пору в немецких государствах было сильным. Майнцский капитул избрал Дитера большинством всего лишь в один голос. За утверждение в должности следовало платить папе определенную мзду, причем немалую (20 650 гульденов). Дитер отказался сделать это.

20 августа 1461 г. папа Пий II выпускает буллу, которой объявляет избрание фон Изенбурга недействительным. Отстранение курфюрста было подтверждено и указом императора Фридриха III.

Дитер фон Изенбург. С гравюры 1696 г.

Новым курфюрстом провозгласили Адольфа фон Нассау, изворотливого и хитрого политика, убежденного сторонника римской курии. Дитер фон Изенбург отказался подчиниться. Дело дошло до вооруженной борьбы между низложенным курфюрстом и его удачливым соперником, получившей название «архиепископской войны». Серьезным козырем в политической игре был вольный город Майнц, который с 1244 г. пользовался самоуправлением и подчинялся непосредственно императору.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научно-биографическая литература

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода

Читатель не найдет в «ностальгических Воспоминаниях» Бориса Григорьева сногсшибательных истории, экзотических приключении или смертельных схваток под знаком плаща и кинжала. И все же автору этой книги, несомненно, удалось, основываясь на собственном Оперативном опыте и на опыте коллег, дать максимально объективную картину жизни сотрудника советской разведки 60–90-х годов XX века.Путешествуя «с черного хода» по скандинавским странам, устраивая в пути привалы, чтобы поразмышлять над проблемами Службы внешней разведки, вдумчивый читатель, добравшись вслед за автором до родных берегов, по достоинству оценит и книгу, и такую непростую жизнь бойца невидимого фронта.

Борис Николаевич Григорьев

Детективы / Биографии и Мемуары / Шпионские детективы / Документальное