Ёлка на "отлично"

- Подождет пятнадцать минут? – спросил историк, совсем никак не проявляя должного пиетета к главе университета. Ну да, я бы, может, тоже была спокойнее, если бы всю жизнь имела честь лицезреть ректора по утрам в одних "семейниках". Что-то опять мои мысли поползли совсем в другую сторону от истории.

- У меня через пятнадцать минут совещание, - намекнул Юрий Геннадьевич.

- Возликуй, Астахова. Сегодня тебя спас сам ректор. Дописывай последний вопрос, - с этими словами преподаватель покинул кабинет, а я с утроенной силой принялась строчить ответ. На долю секунды возникла предательская мысль достать из рюкзака смартфон и скатать ответы оттуда, но идея быстро было отброшена, как нерациональная – такого отношения Соломонов мне не простит. Написав все, что я знала про мир ХХ века, я чинно сложила ручки на коленях и стала ждать.

Илья Юрьевич пришел через десять минут злой, как собака.

- Так, Астахова, быстро работу сюда, – я протянула оставшуюся часть листка, волнуясь, как первоклашка, пока Илья Юрьевич водил взглядом по моей работе. – Если убрать кубометры "воды", что ты налила в свою работу, то по теме нет ни одного слова. Иди, сдавать будешь после Нового года, – он в очередной раз кинул мою работу в утиль.

- Илья Юрьевич…

- Астахова, не до тебя сейчас, - устало потерев глаза, сказал Соломонов. – Давай, с ходу, неолитическая революция.  Третья попытка и последняя.

- Неолитическая революция… это… ммм, – замялась я, потому что в упор не помнила, что же это такое. Скажу больше, я понятия не имела, что такая революция когда-то была.

- Черт, Астахова, ты даже элементарного не знаешь. О какой академической оценке идет речь? Встретишь Новый год и вперед, на пересдачу.

- Новый год, - грустно протянула я, поднимаясь со стула. – С наступающим, Илья Юрьевич.

- С наступающим, - в тон мне ответил Соломонов. – Вон смотри, снег летает и кружится, тихо на асфальт ложится… Должно быть новогоднее настроение, а ты практически слезы льешь.

- Вы стихами говорите, Илья Юрьевич, - постаралась я выдавить из себя улыбку, скидывая в рюкзак ручку и изрядно полегчавшую тетрадь, большая часть которой ушла на шпоры, а вторая половина – на черновики.

- Стихами?..

- Ну да, - улыбнулась я: –

Снег летает и кружится,

Тихо на асфальт ложится,

За окном мороз и стужа,

Гладким льдом покрылись лужи!

И сквозь эту красоту,

С Новым годом на носу

К нам примчался Дед Мороз

Счастье к празднику принес!  *(здесь и далее автор не известен)

Всего доброго, Илья Юрьевич.

- Стоять! – крикнул Илья Юрьевич, когда я практически дошла до дверей аудитории. – Ну-ка, иди сюда, вновь будем обсуждать с тобой твою "тройку".

Я непонимающе посмотрела на преподавателя, но два раза мне повторять не нужно – через секунду я уже сидела на стуле рядом с Соломоновым.

- "Тройка" нужна? – я утвердительно кивнула головой. – Тогда всю следующую неделю ты будешь исполнять роль Снегурочки.

- Что? – только и смогла сказать я. – Я не могу.

- "Тройка", Астахова. Прямо сейчас. Без пересдач.

- Илья Юрьевич, я, правда, не могу. У меня работа…

- О как, - ухмыльнулся историк, а я схватилась за голову. Язык без костей!

- Студентка, очница, стипендиатка… Ты же знаешь, что я обязан об этом доложить в деканат.

- Если вы нарисуете мне "тройку", я и без этого лишусь стипендии, - огрызнулась я.

- Но без пересдач. У вас же с начала семестра сразу практика… А так тебе придется сюда ездить, сдавать…

- Илья Юрьевич, - спокойно сказала я. - Давайте вы мне теперь все по порядку объясните без угроз и намеков.

- Со следующей недели начинается обязательное мероприятие – поздравление школ и интернатов, находящихся под покровительством нашего университета. Раньше этим занималась Вероника Моисеевна, но сейчас она находится в интересном положении и отлучиться дальше, чем на триста метров от туалета, не может, поэтому ректор университета поручил мне эту миссию.

- А я здесь при чем? – непонимающе нахмурилась я.

- Какой Дед Мороз без Снегурочки? – недовольно пояснил Соломонов.

- Илья Юрьевич, а может, вы мне просто так нарисуете "тройку"? Без исполнения роли Снегурочки. Я ведь, правда, работаю, мне некогда бегать по городу в костюме из секс-шопа.

- Астахова, ты думаешь, что я счастлив? Думаешь, мне больше заняться нечем, кроме как изображать из себя Деда Мороза? У меня, знаешь ли, помимо вас, оболтусов, тоже есть работа.

- Ну так, может быть, вы наймете кого-нибудь, кто справится лучше нас с этой миссией? – заискивающе спросила я.

- Нет, - отрезал Илья Юрьевич. - Пресса будет снимать, а потом писать восхвалительные оды нашему университету. Ты же понимаешь, что это реклама.

- Но ведь…

- Астахова Катя, - он заглянул в журнал, чтобы уточнить мое имя. – Тебе нужна эта оценка?

- О-о-о-очень.

- Ну тогда готовься, завтра выдадут сценарий и график: кого и когда мы с тобой посещаем.

- Стыдоба какая, - я нехотя поднялась со стула. – Меня же одногруппники потом засмеют.

- Все во имя академической оценки, - с ухмылкой парировал Илья Юрьевич.