Йон Попеску-Гопо: рисованный человечек и реальный мир

Не менее, чем прошлое и нынешний день, режиссёра волнует будущее. Всё убыстряется полёт его героя, и Гопо словно хочет задать ему уже ставший классическим вопрос: „Куда летишь ты? Дай ответ!“

На своём крылатом колесе человечек проносится до той черты, где возникает дитя прогресса — ядерная энергия и появляется атомная бомба. Возвращаясь в своих заметках к этому фильму, Гопо поясняет, что его герой заглянул в будущее и понял: „Если ударить бомбу, она взорвётся, превратится в большой гриб, и вся его история, история человека, навсегда исчезнет“. Напомним, что фильм был выпущен в 1960 году, и слова эти были сказаны вскоре после его выхода. Как художник-гуманист, как представитель социалистического мира Йон Попеску-Гопо обращается к проблеме, которая сегодня с не меньшей силой волнует человечество. Мастер жизнеутверждающего искусства, оптимист в своих воззрениях на историю и человека, он даёт единственно возможный для него ответ на поставленный вопрос. Его человечек хочет видеть энергию атома только как мирную силу, помогающую историческому прогрессу, дающую возможность быстрее вращаться его колесу.

Но это не единственная большая проблема времени, столь глубоко и живо затрагивающая сердце художника. Человечек устремляется на своём символическом колесе в звёздное небо, в космос, в будущее. Что встретит он там и для чего туда направляется? Не новые ли базы и укрепления для лазерного оружия собирается там создавать? Или, быть может, выискивает новые „господствующие высоты“ для агрессивных стратегических целей в духе столь модных сегодня на Западе милитаристских идей, нашедших себе прибежище и в фантастических фильмах о межзвёздных конфликтах и войнах?

Нет, человечек находит на дальней планете зародыш подобного себе, но ещё совершенно беспомощного в первозданном хаосе, как и он когда-то, крохотного существа. Он заботливо кормит маленького инопланетянина из соски, а затем из консервной банки, отрывает ему хвост, по собственному опыту зная, что он уже не пригодится, и, выросшего и окрепшего, гордо поднимает на руках, как собственного сына, встав во весь рост на далёкой незнакомой планете. Этим символическим жестом доброй воли заканчивается фильм. И хотя режиссёр и в следующих картинах не расстаётся со своим любимым персонажем-человечком, „Гомо сапиенс“, также получивший в том же году высшие премии на фестивалях в Карловых Варах и Сан-Франциско, как бы завершает собой „золотую трилогию“ мастера.

Глубина мысли, точность и лаконизм рисунка, строгая отобранность деталей и выразительность мультипликационного движения делают эту картину одним из самых ярких и значительных произведений Гопо. Стиль его оживающего на экране рисунка здесь ещё более совершенен и зрел, он сочетает в себе скупость и изящество, конкретность и обобщённость. Эксцентричность, юмор, весёлый озорной дух придают его манере почти детскую непосредственность самовыражения, а оттенок лиричности в мультипликационном повествовании лишает его концентрированный интеллектуализм сухости и однообразия. Следя за его героем на экране, мы ни на минуту не забываем, что вместе с ним грустит, негодует и радуется его создатель — тонкий, наблюдательный и бесконечно изобретательный художник Йон Попеску-Гопо. Он владеет всеми регистрами комического и умеет аргументировать юмором, добрым и радостно-заразительным смехом.

Из фильма в фильм рисованный герой Гопо — его прославленный человечек — приобретает всё новые черты, и из простодушнолюбознательного экспериментатора, обживающего вселенную, всё больше становится мудрым и деятельным философом-оптимистом, последовательно утверждающим своё жизненное кредо.

Несмотря на то, что для каждого фильма режиссёр собирал обширную документацию, отжимая её „прессом“ своей фантазии и втискивая в микроскопические масштабы мультипликационных миниатюр, повествование Гопо пронизано сказочно-поэтическим видением мира. Недаром его фильмы ярко выраженным, причудливым переплетением реального и фантастического напоминают известную сказку Антуана Сент-Экзюпери „Маленький принц“.

И вместе с тем в рисованном энциклопедизме Гопо, в афористичности его эпизодов-формул таится своя особая прелесть, напоминающая причудливые записи — арабески старинных научных книг и, может быть, именно так выглядели когда-то дневники астрологов, пытавшихся, сверяя свои мысли по звёздам, заглянуть в завтрашний день.

Конечно, как уже не раз подчёркивалось, Гопо — современный режиссер, художник социалистической страны и социалистического искусства, и сверяет он свои концепции не по древним гороскопам, а по Дарвину и марксистской историографии и социологии.