Иосиф Кобзон. Мгновения…

Иосиф одобрительно кивнул:

— Очень хороший актер. А где работаете?

— К сожалению, нигде. И учусь без стипендии.

Брови Кобзона удивленно приподнялись:

— Как так? Почему?

Я рассказал Иосифу, что в Москву приехал по приглашению композитора Арно Бабаджаняна. Арно должен был взять меня с собой в Ереван, обещал поддержку при поступлении. Но он все не приезжал. Ждать было уже невозможно, и я пошел в ГИТИС к Покровскому. Он сразу принял меня на второй курс.

Кобзон улыбнулся и протянул мне руку:

— Поздравляю, Вы выиграли. Вам крупно повезло. Но работать все же надо.

И Иосиф помог мне поступить в Москонцерт. Так началась наша дружба. Но во время моей учебы мы встречались нечасто. В основном, на общих концертах. А вот когда я уже окончил институт и стал работать с оркестром, то стал приглашать его. Сначала одного, потом с Утесовым. И тут мы подружились по-настоящему. Эта была такая молодая, искренняя артистическая дружба. Кобзон был очень легким в общении человеком. Открытым и искренним.

И всегда приходил на помощь, когда это было необходимо. Мой Филипп в детстве очень сильно болел. Ему для восстановления требовалась черная икра. В Москве ее можно было купить, но она вдруг исчезла с прилавков и стала жутким дефицитом.

Кобзон мне сказал:

— Директор Елисеевского магазина — бывший фронтовик. Он освобождал Болгарию. Зовут его Юрик Соколов. Я ему позвоню, и он поможет с икрой.

Эта икра вылечила сыну язву и помогла предотвратить многие болячки, которые впоследствии могли у него проявиться.

Когда Филипп вырос и начал петь, мне пришлось снова обратиться к Кобзону. Дело в том, что моему сыну не везло с директорами. Они его постоянно обманывали. Брали для него большие гонорары, а ему выдавали малую часть этих денег. Мое терпение истощилось, и я обратился к Кобзону.

— Найдем директора, — как всегда кратко и уверенно сказал Иосиф.

И нашел. Помню, когда у Филиппа был первый концерт в зале «Россия», Кобзон в финале вышел с букетом цветов и поздравил сына с первой сольной программой. Я был тронут до глубины души. И не единожды он приезжал на концерты Филиппа, чтобы поддержать его. А когда тяжело заболела моя жена, он помогал лекарствами. Вот так он помогал всегда. И не только мне. А очень и очень многим. Когда Майя Кристалинская тяжело заболела, то никого не хотела видеть. Только Кобзона. Так всегда и говорила: «Никого ко мне не пускайте, кроме Иосифа».

Или другой случай. Когда Владимир Винокур попал в автомобильную аварию где-то в Германии, Иосиф поехал за ним на свои деньги, вытащил его из той больницы, где ему хотели ампутировать ноги, перевел в другую, заплатил за квартиру, купил необходимые лекарства. Словом, сделал все, что нужно.

Ну а когда Кобзон стал уже популярным, и особенно когда его выбрали депутатом, то он имел возможность помогать очень многим артистам. А сколько людей благодаря ему получили квартиры, думаю, не сосчитать!

Признаюсь, я всегда удивлялся его бескорыстию и скромности. Он не то чтобы не хвастался, но даже просто не говорил, кому и когда помог. Об этом мы узнавали от самих людей, которые получили от него помощь.

Иосиф был открыт для всех. В Болгарии его очень любили. Когда проходили болгаро-русские концерты, он всегда присутствовал в числе исполнителей. А какой он был певец! Сколько труда и сколько души вкладывал он в песню. Даже в конце жизни во время своей мучительной болезни он выходил на сцену и пел живьем. Никаких фонограмм не признавал! Он был солдат русской песни.

Клара Новикова

юмористка, певица, народная артистка РФ

Мне так его не хватает… Это была такая скала! Такая надежная спина, за которой можно укрыться! Рядом с ним я чувствовала себя защищенной. Ничего у него не просила лично для себя. Но всегда знала: если бы мне пришлось к нему обратиться, он бы защитил. Не оставил бы в беде.

Я попросила у него помощи один раз — не для себя, конечно. У нашего звукорежиссера была славная дочка — красавица, просто глаз не отвести. Худенькая такая, большеглазая. Добрейшее существо! Она с нами на гастроли ездила. Эта девочка у меня на глазах выросла… И произошла нелепая какая-то история: у этой 16-летней девчушки нашли один грамм наркотиков. Когда я узнала, что ей дали семь лет колонии, спать спокойно не могла. Она что — убийца или воровка, чтоб оказаться за решеткой на долгие годы?! В кого она там превратится за это время?

Я поплакалась Иосифу Давыдовичу. Он сказал: «Ничего не обещаю, но попробую что-то сделать». Оказалось, он немало времени потратил на эту историю: добивался пересмотра уголовного дела. Звонит мне:

— Клархен, подарок тебе на 8 Марта. Освободили твою девчушку.