Иосиф Первый, император всесоюзный

Но как это осуществить? Он — всего лишь капитан, помощник начальника артиллерии осадной армии. Тут же, в штабе — целая свора прибывших из Парижа политических «вождей» и военных начальников. Но что может знать о взятии крепости комиссар Саличетти? Или комиссар Баррас? Или «генерал» Карто, еще недавно — художник, знаток женских головок и ценитель изящных ножек? Или «генерал» Донне, бывший полгода назад врачом в Лилле, благодаря своему «санкюлотству» избегший нескольких судов из-за странной смерти своих пациентов? Бездари и невежды! Зато апломба, самомнения — на дивизию гусар. И всяк из них рядится в военный мундир, каждый — стратег! Как ему отвратительны эти ничтожества, возомнившие себя вершителями судеб Франции! Как мерзки их разглагольствования о всеобщем счастье, которое принесут угнетенным европейским народам штыки французской революции! Боже, и эти никчемные людишки, пафосно рассуждающие о судьбах мира — нынешние правители Франции! И никуда не деться; они здесь, у стен Тулона — специально присланные из Парижа эмиссары Конвента, облеченные полномочиями «вожди»; они имеют полное право указывать ему, военному профессионалу, что ему делать со своими солдатами и пушками, как взять Тулон. Хотя ни один из них ни черта не смыслит ни в артиллерии, ни во взятии крепостей!

Поддержит его только генерал Дюгомье. Этот — настоящий вояка, изрядно понюхавший пороху, воевал за океаном, у Вашингтона. Он знает, что лозунгами Тулон не взять. И еще он знает — всей этой шайке политических прохвостов нужно лишь одно: ворваться в город и начать расстрелы и рубку голов. Они жаждут крови роялистов — хотя сколько в крепости тех роялистов! — чтобы оправдаться перед Парижем, оправдаться в своем бездействии. Оправдаться в потере двадцати кораблей французской эскадры, ныне захваченных Худом. Оправдаться в провале осады — одним словом, гильотина должна будет выполнить роль их «адвоката» перед парижскими адвокатами, засевшими в Конвенте.

Что ж, на этом, пожалуй, можно будет сыграть. Он всего лишь капитан, командир батальона — но он ЗНАЕТ, что надо делать. А остальные здесь присутствующие — только делают вид, что знают, а на самом деле — скопом пытаются найти крайнего, кто за весь этот бардак бы ответил.

Стать крайним? Это можно — но только в том случае, если победа — буде она состоится — останется ЗА НИМ. Вот для этого и нужен генерал Дюгомье, старый служака, с навечно атрофированным честолюбием.

Смуглый маленький капитан неожиданно попросил слова. До того вразнобой галдевшие генералы изумленно посмотрели в его сторону. Он готов спланировать взятие Тулона? И возглавить его штурм? Он гарантирует успех?

Гарантировать успех невозможно — но он предлагает, во-первых, свести все риски к минимуму, и, во-вторых, нанести удар сосредоточенной массой артиллерии и пехоты в самом уязвимом месте крепости. Ударить по ключевому пункту обороны англичан, форту Мюльграв, мощным артиллерийским огнем разрушить его стены, ворваться в него, и на плечах отступающего врага затем захватить форт Эгийет. Заняв последний и доставив в него свою артиллерию — хотя бы даже полевые четырехфунтовки! — можно будет артиллерийским огнем обстреливать всю территорию военного порта и причальные стенки на всем их протяжении, картечью выметя с набережной всё живое.

Смуглый маленький капитан азартно водил случайно забытым кем-то стеком по карте — быстро объясняя диспозицию слегка опешившим генералам. «Английские линейные корабли в гавани никак не смогут противодействовать атаке — им будет мешать Цитадель — а когда мы займем позиции и доставим на них пушки — вся английская линия обороны тут же рухнет. Англичанам придется или уходить, или развернуть корабли в гавани, выйти на внешний рейд и попытаться обстрелять форт Эгийет с предельной дистанции. Все шансы будут на нашей стороне — у нас господствующая высота, у нас возможность перенесения огня на любой пункт противника. У них — только небольшая вероятность попасть с дистанции в двадцать кабельтов по нашим позициям из орудий линейных кораблей.

Но для этого нужно сосредоточить большую часть наличной артиллерии против форта Мюльграв. И чем быстрее — тем лучше!»

Так, генерал Дюгомье бесспорно на его стороне. Остальные колеблются. Проклятые невежды! С каким удовольствием он приказал бы своим солдатам вздернуть эту банду политиканов в генеральских мундирах на стенах форта! Увы, приходится мириться с тем, что не он у руля армии и государства. ПОКА не он…

План капитана Буонапарте, после долгого обсуждения, был принят, к исходу дня 16 декабря большинство наличных осадных батарей было сконцентрировано там, где им предписал находиться этот маленький, невзрачный с виду, смуглолицый артиллерийский офицер.