Иосип Броз Тито

Реформы 1960-х годов создали парадоксальную ситуацию в стране. С одной стороны — квазирыночная экономика с присущими ей издержками в виде растущей безработицы, инфляции, роста цен. С другой — однопартийная система с жестким, несмотря на декларации о самоуправлении, политическим руководством, властью партийно-государственной бюрократии и культом Тито. С одной стороны, уровень жизни и потребления югославов действительно рос, вызывая зависть собратьев из Восточной Европы, с другой — весьма призрачные перспективы на жилье, работу и карьеру. «Партизанские» идеалы казались уже устаревшими, а развитие новых идей пресекала все та же партийная бюрократия.

По отношению к Тито в среде молодых бунтовщиков существовали различные настроения. Первые демонстрации прошли под его портретами. Но уже 3 июня, впервые после войны, на митинге в студенческом городке Нового Белграда ораторы публично призывали к отставке Тито. Студенты говорили о «сорока виллах Тито по всей Югославии», о «дворцах в Дединье», о «десятках черных „мерседесов“» и т. д. Один из старых лозунгов «Тито — герой!» студенты переделали в «Тито — буржуй!».

Когда начались демонстрации, Тито находился на Бриони. В первые дни волнений он отмалчивался. Тем временем забастовка охватила почти 50 тысяч белградских студентов.

Студенческий бунт носил ярко выраженную леворадикальную окраску. Если Тито начал экономические реформы, но о глубоких политических реформах даже слышать не хотел, то студенты требовали прямо противоположного. Политическим изменениям — «да», но либерализации экономики и ее последствиям — «нет». Большинство из участников «белградского июня» еще верили в социализм. Девизом студентов стали лозунги «Долой красную буржуазию!», «Долой князей от социализма!», «Больше школ, меньше автомобилей!», «Революция еще не окончена!». На здании ректората висел огромный портрет Че Гевары, а студенты пели сочиненный ими на основе знаменитого «Левого марша» Маяковского гимн:

Пусть солнце прорветсяВ наши сердца,И молния землю осветит,Клячу истории загоним,Левой! Левой! Левой!

В книгах читали про наших отцов,Их мечты — это то, что нас греет,Но сегодня пришел и наш черед,Левой! Левой! Левой!

В наших глазах, как когда-то у них,Звезда Коммуны восходит на небо,Молодость — наша привилегия!Левой! Левой! Левой![680]

К студентам Белграда присоединились студенты Сараева, Загреба, Любляны и других городов. Их публично поддержали представители интеллигенции, например известная поэтесса Десанка Максимович. Приходил к студентам и Джилас. Они вежливо говорили с ним, но дальше дело не пошло.

Больше всего власти опасались, что волнения охватят рабочих. Студенты выпустили несколько воззваний к рабочим, однако с огорчением увидели, что тем непонятна их идейная борьба. Большинство рабочих интересовали деньги, автомобили, цветные телевизоры — буржуазные ценности, против которых протестовали участники «белградского июня». Более того, на некоторых предприятиях создавались рабочие дружины — чтобы в нужный момент бросить их против студентов.

Все ждали, что скажет Тито. А он молчал. 9 июня состоялось заседание Президиума и Исполкома ЦК СКЮ. В 13.30 Тито объявил заседание закрытым, а потом вдруг сказал, что немного отдохнет и сделает заявление для телевидения. Эту новость сразу же передали все радиостанции и телеканалы.

Его приближенные считали, что маршал осудит организаторов волнений. В газете «Борба» даже начали готовить передовую статью, выдержанную в таком духе. Но выступление Тито смешало все карты. В тот день он продемонстрировал потрясающие способности политической эквилибристики.

Тито обратился к студентам тоном умудренного жизненным опытом отца. Признав, что события в Новом Белграде «ударили всем по головам», он заявил, что понимает недовольство студентов, что ни один коммунист не может обогащаться за счет других людей. «90 процентов студентов — это наша социалистическая молодежь, — заявил он, — которая не позволяет различным джиласам, ранковичам, маоцзэдунам и другим использовать заботу о студентах как предлог для того, чтобы осуществить свои цели». Об этой молодежи, сказал Тито, «мы недостаточно заботились».

Тито пообещал расследовать действия милиции и наказать виновных несмотря на их должности. «Более того, — подчеркнул он, — если я не смогу решить эти проблемы, значит, я больше не должен буду занимать это место». Тито призвал студентов прекратить забастовку — ведь их проблемы взяли на себя руководители. «Наступило время для того, чтобы вернуться к занятиям, — сказал он. — Сейчас ведь время сдачи экзаменов, и в этом я желаю вам всяческих успехов. И было бы жаль, если это время для вас будет еще больше потеряно»[681].