Ирландский обет

— Ты тоже должна подумать о том, чего хочешь, Ана. И если ты не хочешь оставаться или тебе нужно пространство для принятия решений, мы всегда рады видеть тебя здесь, у нас. Тебе не обязательно быть ни с Лиамом, ни с Александром, если ты этого не хочешь. Тебе всегда найдется место в моем доме, и я знаю, что Катерина думает также. — София делает паузу, и я слышу неуверенность в ее голосе.

— Что?

— Ты должна знать… Ана, Лука и Виктор недовольны Лиамом. Они злятся из-за его выбора быть с тобой, а не с Сиршей, они чувствуют, что он ставит любовь выше долга и подвергает их союз опасности, но для меня все это не имеет значения, — быстро добавляет она. — Ты моя лучшая подруга, Ана. Все, чего я хочу, это чтобы ты была счастлива. Что бы это ни значило.

Я думаю о том, что она сказала, еще долго после того, как мы вешаем трубку, одеваюсь и завтракаю. Надолго завтрак не усваивается, но как только я выхожу из ванной, я делаю себе смузи, надеясь, что мне будет легче удержать что-нибудь жидкое. Я осторожно делаю первый глоток, когда раздается стук в дверь, и я неуверенно направляюсь к ней, надеясь вопреки всему, что это снова не Сирша. Я не могу общаться с ней сегодня, и у меня сильное искушение захлопнуть дверь у нее перед носом, если это так.

К моему облегчению, это Макс. Я выдыхаю дыхание, которое задерживала, когда он заходит внутрь, бросаюсь к нему и обнимаю в тот момент, когда он переступает порог, при этом чуть не расплескивая свой смузи. Этим утром я чувствую себя так, словно нахожусь на американских горках эмоций, и прямо сейчас я безмерно счастлива, что мне не пришлось иметь дело с Сиршей.

— Слава Богу, — бормочу я, и Макс смеется, деликатно отстраняя меня, когда идет в гостиную.

— Я слышу это не в первый раз, — криво усмехается он. — Лиам попросил меня проведать тебя, сказал, что вы двое попали в небольшую… ситуацию. Не хочешь пояснить?

Я опускаюсь на другую сторону дивана, поджимаю под себя ноги и тянусь за одеялом. Мне внезапно становится холодно, события предыдущего дня нахлынули на меня, и я прикусываю нижнюю губу.

— Я беременна.

Я уже второй раз произношу эти слова за это утро, и они все еще кажутся мне не совсем реальными. Такое чувство, что это должно происходить с кем-то другим, как будто я переживаю чей-то кошмар. Я не могу не задаться вопросом, что бы я чувствовала, если бы не было сомнений в том, что мой ребенок от Лиама: я все еще чувствовала бы ужас и неуверенность, или я просто была бы счастлива и немного напугана?

— Ребенок может быть Лиама или Александра? Или определенно Александра? — Макс выглядит немного неловко, задавая этот вопрос, и я не могу его винить. Я уверена, что он не знает самых интимных подробностей моих отношений с Лиамом.

— Кого-то из них. Я не знаю. — Каждый раз, когда я это говорю, это кажется таким же ужасным. — Я действительно не знаю.

— Что бы ты почувствовала, если бы знала, что он от Лиама? — Мягко спрашивает Макс, сразу затрагивая суть того же, о чем подумала я. — Если бы это был сюрприз, но вы знали точно?

— Я не знаю, — снова шепчу я. — Хотела бы я знать. Я так напугана, Макс. Я в ужасе. И, возможно, если бы я знала, что это ребенок Лиама, если бы я знала, что это результат наших чувств друг к другу, я была бы немного напугана, но и взволнована тоже. Но я не могу знать. Возможно, я была бы в ужасе в любом случае.

— А Лиам? Что он сказал?

Я слегка грустно улыбаюсь Максу.

— Что он этого хочет. Он хочет нас. Ему все равно, чей это ребенок биологически. Если мы говорим, что он его, значит, он его.

— Итак, если ты останешься с Лиамом, у вас будет семья. И позже, возможно, у вас появится шанс узнать, что вы почувствуете, когда узнаете, что ребенок от Лиама, переживете это вместе.

— Я просто не понимаю, как он может… как он действительно может брать на себя такое. И я не знаю, буду ли я хорошей матерью, если смогу…

Макс пристально смотрит на меня.

— Почему ты так думаешь?

Я делаю паузу, покусывая нижнюю губу.

— Однажды я уже была беременна, — шепчу я. — Я не оставила ребенка. Я только начинала в Джульярде… это разрушило бы всю мою карьеру. Отец был другим танцором, у него определенно не было никакого интереса. Все убеждали меня, что это было правильное решение, и я чувствовала, что так оно и есть. Так что я сделала этот выбор. Я уверена, что у тебя, как ни у кого другого, есть мысли по этому поводу.

Я ожидаю, что Макс прочтет мне нотацию, но вместо этого он просто некоторое время сидит тихо, как будто осмысливая все, что я ему рассказала.

— Ты сожалеешь об этом? — Наконец мягко спрашивает он. — О выборе, который ты сделала тогда.