Исаак Бабель

Прасол. Что с дураком толковать…

Парень с толстыми ногами. Бенчик сена одного тыщу пудов купил.

Прасол. Старик по сто покупал — хватало.

Парень с толстыми ногами. Старика они все равно зарежут.

Прасол. Это жиды-то? Это отца-то?

Парень с толстыми ногами. Зарежут до смерти.

Прасол. Толкуй с дураком…

Проходят Беня и Бобринец.

Бобринец. Что же ты хочешь, Беня?

Беня. Я хочу, чтобы суббота была субботой. Я хочу, чтобы мы были люди не хуже других людей. Я хочу ходить вниз ногами и вверх головой… Ты понял меня, Бобринец?

Бобринец. Я понял тебя, Бенчик.

У стены рядом с Пятирубелем сидят надувшиеся от величия богачи муж и жена Вайнер.

Пятирубель(тщетно ищет у них сочувствия). Городовикам ремни обрывал, на главной почте швейцара бил. По четверти выпивал, не закусывая, всю Одессу в руках держал… Вот какой старик был!

Вайнер долго ворочает тяжелым слюнявым языком, но разобрать, что он говорит, невозможно.

(Робко.) Они гундосые?

Мадам Вайнер(злобно). Ну да!

Проходят Двойра и Боярский.

Боярский. Сентяб, октяб, нояб, декаб.

Двойра. И потом, я хочу ребенка, Боярский.

Боярский. Вот видите, ребенок при конфексионе — это красиво, это имеет вид. А ребенок без дела — какой это может иметь вид?

В величайшем возбуждении влетает мадам Попятник.

Мадам Попятник. Бен Зхарья приехал! Раввин… Бен Зхарья…

Комната наполняется гостями. Среди них Двойра, Левка, Беня, Клаша Зубарева, Сенька Топун; напомаженные кучера, переваливающиеся лавочники, пересмеивающиеся бабы.

Парень с толстыми ногами. На деньги и раввин прибежал. Тут как тут.

Арье-Лейб и Бобринец вкатывают большое кресло. Оно прячет в развороченных своих недрах крохотное тельце Бен Зхарьи.

Бен Зхарья(визгливо). Еще только рассвет чихает, еще бог на небе красной водой умывается…

Бобринец(хохочет, предвкушая замысловатый ответ). Почему красной, рабби?

Бен Зхарья. …еще я на спине лежу, как таракан…

Бобринец. Почему на спине, рабби?

Бен Зхарья. По утрам бог переворачивает меня на спину, чтобы я не мог молиться. Богу надоели мои молитвы…

Бобринец шумно хохочет.

Еще курицы не вставали, а меня будит Арье-Лейб: бегите к Крикам, рабби, у них ужин, у них обед. Крики дадут вам пить, они дадут вам есть…

Беня. Они дадут вам пить, они дадут вам есть, все, что вы захотите, рабби.

Бен Зхарья. Все, что я захочу?.. И лошадей своих отдашь?

Беня. И лошадей моих отдам.

Бен Зхарья. Сбегайте тогда, евреи, в погребальное братство, запрягите его лошадей в их колесницу и отвезите меня… куда?

Бобринец. Куда, рабби?

Бен Зхарья. На второе еврейское кладбище, дуралей!

Бобринец(шумно хохочет, срывает с раввина ермолку и целует его облезлую, розовую макушку). Ай, хулиган!.. Ай, умница!..

Арье-Лейб(представляет Беню). Это он и есть, рабби, сын Менделя — Бенцион.

Бен Зхарья(жует губами). Бенцион… сын Сиона… (Молчит.) Соловья не кормят баснями, сын Сиона, а женщин мудростью…

Левка

(оглушительным голосом). Кидайтесь на стулья, урканы, жмите скамейки!

Клаша(качает головой, улыбается). Ох, здоровый!

Беня(мечет на брата негодующий взгляд). Дорогие, присаживайтесь! Мосье Бобринец сядет рядом с рабби.

Бен Зхарья(ерзает в кресле). Зачем я сяду с этим евреем, длинным, как наше изгнанье? Пусть государственный банк (тычет пальцем в Клашу) сядет рядом со мной…

Бобринец(предвкушая новую остроту). Почему государственный банк?

Бен Зхарья. Она лучше банка. В нее хорошо положишь — она такой процент даст, что пшенице завидно. Плохое в нее положишь — она всеми кишками заскрипит, чтобы выменять поломанную твою копейку на новый золотой… Она лучше банка, она лучше банка…

Бобринец(поднял кверху палец). Надо понимать, что он говорит.

Бен Зхарья. А где же звезда наша во Израиле, где хозяин дома сего, где рабби Мендель Крик?

Левка. Он сегодня больной.