Исчадие ветров

Потом я перешел к описанию почитателей Итаквы, столпившихся у подножия конуса-конгломерата, а от них — к осмотру равнины в непосредственной близости к нему.

— Тотемы. Пирамиду окружают большие резные тотемы. Эскимосские, никаких сомнений быть не может, и каждый украшен резным изваянием Итаквы. Так что эти вот ему поклоняются, а мы очутились рядом с местом поклонения.

Я снова посмотрел на чудовищную тварь, которая косолапо стояла на своем алтаре. Одна огромная бесформенная ступня попирала, как мне показалось, выпиравший из кучи капот автомобиля, а вторая покоилась на чем-то симметричном по другую сторону ледяной пирамиды. Рассматривая его, я заметил, что одна рука с растопыренными пальцами взлетела в воздух и указала прямо на меня. Черное лицо с нечеловеческими очертаниями и пылающими глазами перекосилось, словно в конвульсии, а потом повернулось, вслед за указующей рукой, к нашему самолету. Вторую руку, стиснутую в кулак, Итаква поднял к свинцово-серым небесам и, размахнувшись, с силой, величественным жестом, стукнул себя в грудь. К тому времени Уайти сумел найти второй бинокль и тоже видел последние движения Шагающего с Ветрами.

— Он отдает приказы, — сказал Уайти. — Хэнк, ты не мог бы пощупать его телепатически?

— Боюсь, — честно признался я. — Если и пробовать, то не сейчас. У него все козыри на руках. Может быть, потом, когда положение станет полегче…

— В таком случае, прислушайся к моей интуиции. Это, я думаю, будет безопасно.

— Позволь-ка я сам попробую угадать, — сказал я, продолжая думать об увиденном. — Ты считаешь, что сейчас эта толпа займется нами, что Итаква накачивает своих ребятишек, чтобы они показали нам, почем фунт лиха, да?

Уайти нахмурился, его брови снова трагически вздернулись. Он отдал бинокль Джимми и оглянулся: что делает Трейси? А она придвинулась поближе к тепловентилятору и, склонившись над папкой с бумагами, казалось, полностью погрузилась в чтение.

— Да дело, скорее, не в нас, — вполголоса перебил меня Уайти. — Думаю, что мы Итакву очень мало интересуем. — Он поморщился. — Разве что для забавы… А вот, — он кивнул в сторону Трейси, — твоя сестра…

В ту же самую секунду Трейси вскинула голову, и мы оба встретились с нею взглядами. Оказывается, она все-таки прислушивалась к нашему разговору. А лицо у нее сделалось пепельно-серым.

— Я только что прочитала об этом. Так что можете говорить вслух.

— Трейси, выкинь все это из головы, — сказал я охрипшим от гнева голосом. — Ничего плохого с тобою не случится. Я этого ни за что не допущу.

Она безуспешно попыталась улыбнуться, а потом приняла трагикомическую позу, вскинув руки, будто пыталась отгородиться от невидимой угрозы.

— Судьба такая хуже смерти! — продекламировала она, но голос ее прозвучал слишком уж пронзительно.

— Трейси, ты только не забывай о своих звездных камнях, — сказал Джимми Франклин. Он расположился в носу самолета, вынул пулемет из футляра и теперь устанавливал его перед закрытой дверью. — Если они будут у тебя на шее, Старина Ветродуй вряд ли решится протянуть к тебе лапы. — Он сел на пол у пулемета, прищурился в прицел и повел пулеметом на турели вправо и влево. — А уж обо всем остальном мы как-нибудь позаботимся.

3. Дети Ветров

^{(Записано под диктовку медиума Хуаниты Альварес)}

Мы поспешно взялись за подготовку к обороне, сделав лишь один короткий перерыв, когда Трейси подозвала нас к очищенному ею от льда иллюминатору на стороне самолета, противоположной алтарю Снежной Твари. И если бы у нас были сомнения в том, что нас перенесло с родной Земли в какой-то другой мир, они точно развеялись бы.

Трейси взялась за очистку окон, как только увидела, насколько быстро струя теплого воздуха от электрообогревателя сгоняет со стен лед и иней. Несомненно, сейчас на нас действовал самый натуральный холод, а не тот сверхъестественный мороз, который нагонял Шагающий с Ветрами. Аккумуляторы самолета быстро разряжались, но пока что аппаратик Уайти неплохо нагревал помещение. В том, что шуба из инея внутри самолета и лед на его крыльях стали нарастать благодаря воздействию Итаквы, можно было не сомневаться, равно как и в том, что после того, как Шагающий с Ветрами на некоторое время оставил нас в покое, вся наледь, стала вести себя соответственно законам природы.

К сожалению, о моей команде нельзя было сказать того же. Трейси, естественно, радовалась теплу; этого нельзя было не понять по тому, как охотно она скинула с себя обе парки, в которые только что куталась. Мы же, трое мужчин, оставались в том же «охлажденном» состоянии, в каком очнулись. Не то чтобы мы физически ощущали этот холод в себе, нет, ровно никакого дискомфорта, хотя при такой температуре тела ни один нормальный человек жить не смог бы. Вдобавок ко всему и дыхательные, и кровеносные системы да и в общем-то все физиологические функции казались заторможенными. К счастью, это не коснулось мыслительных и психических процессов и скорости двигательной реакции.