Исчадия техно

Одного тоже успел достать, но последний не вовремя отшатнулся, и удар вышел смазанным. Но все равно охотника крутануло, и равновесие, до того уже подкошенное возлияниями, подвело – упал, запутавшись в собственных ногах. От души пнув его, чтобы уж наверняка, Влад проревел:

– Здесь еще остались живые церковные крысы, которые посмели поднять руку на моих друзей?! Быстрее отзывайтесь, не задерживайте!

Вопрос был задан политически правильно. Скорее всего, посетителей, принимавших участие в драке и еще не понюхавших его кулака, хватало, но высказываться никто не спешил. Даже затуманенные алкоголем мозги смысл термина «церковная крыса» понимали как принадлежность к организации, которую здесь, мягко говоря, не очень любили. Устраивать диспут по этому поводу со странным чужаком тоже никто не рвался – его молниеносная расправа сразу над тремя задирами впечатлила, и незаурядные внешние данные – тоже. Здесь так не принято. Драка – это долгое таскание друг друга за отвороты рубах и курток, куцые удары без замаха, словесные угрозы и оскорбления, выбрасывание на улицу и прочая работа скорее на публику, чем во имя результата. Ну, принято так отдыхать у ребят. Им завтра в степь, на долгие месяцы. Ни женщин, ни выпивки, жратва тошнотворная, запы, подстерегающие зазевавшихся, копыта бизонов, стадо которых, если промчится по тебе, для погребения оставит лишь грязное тряпье. Перед такими делами было бы глупо не отвязаться напоследок.

Ну и потом, по возвращении, когда в карманах забренчат монеты, тоже не грех…

С этим шагающим шкафом удовольствие от честной драки вряд ли получишь. Он ведь будто гвозди забивает – один удар, один… отдыхающий. Ни тебе долгого таскания за грудки, ни ругательств сочных. Ну кому интересен такой мордобой?

В общем, после слов Влада воцарилось молчание. Выждав томительные десять секунд, он облегченно заявил:

– Нет? Получается – это были последние. Если еще какие-нибудь объедки луддитские появятся, обязательно дайте мне знать. Всего наилучшего – я пошел.

Развернувшись, он вышел на улицу, где едва не столкнулся с Диадохом и Болтуном. Поддерживая друг друга, они поднимались по ступенькам. Все не могут угомониться.

– Далеко собрались? – поинтересовался Влад.

Диадох чуть заплетающимся языком пояснил:

– Сейчас мы тут все на хрен разнесем! Это здорово, что ты пришел! Стой в дверях и никого не выпускай, а то разбегутся! Если нас кто-нибудь выкидывать станет, нас тоже не выпускай! А то достали уже, гады!

– Не так быстро. Я там уже завалил всех, кто после вас на ногах остался. Все наказаны, пора назад, в гостиницу. Нам вставать рано, а вы пьянку затеяли.

– Пьянку?! Да мы только пиво, и то совсем чуть-чуть. Они небось дурман в него добавляют, вот почему перед глазами все так плывет, что трудно по мордам попадать. Подожди! Так мы победили?!

– Да. Всех побили, и пора домой. Пойдемте.

– Я вам помогу, – подскочивший Давид, взиравший за действом с безопасной дистанции, ухватил Диадоха под свободную руку.

– Неплохо погуляли, – слабеющим голосом произнес тот.

Болтун буркнул что-то неразборчивое, и троица единым организмом направилась в сторону гостиницы.

Шагая вслед за ними, Влад думал, что народ здесь хоть и вида зверского, но в душе добрый. Ведь не встали, не наваляли ему всей толпой – как ты ни маши кулаками, но сорок даже серьезно пьяных мужиков тебя затопчут.

До чего удачно! Даже одежду сохранил и мыться заново не придется.

Хотя с местной баней такому надо только радоваться.

Глава 31

Давид распрямил лист бересты, приготовил карандаш и вопросительно уставился на Влада. Тот, погрузившись в себя, бегло изучил результаты анализа, выданные копиром, после чего начал диктовать:

– Шестьдесят один процент железа.

– Я и без тебя прекрасно знаю, что тут полным-полно железа. Его, между прочим, везде полно. И даже знаю, что в основном из-за магнетита и гематита. Ты ценное выдавай, не тяни резину.

– Тут марганец есть, около трети процента, два с половиной процента серы, около процента титана, полпроцента хрома. Платина есть, но очень мало – запарился считать нули после запятой. Редкоземов еще меньше, да и не все.

– Они обязательно есть, просто, если содержание ниже критической черты, данные не выводятся. Мы ведь это уже установили – забыл?

– Да помню я, помню.

– Давай дальше перечисляй. Только не спеши, я записывать не успеваю, когда начинаешь тараторить.

Вот уже седьмой день Влад безвылазно сидел на одном месте, вместе с женщинами. Остальные мужчины ездили по округе, от ручья к ручью, добывали в них шлихи, попутно охотились, собирали грибы, ловили рыбу. А он заряжал копиры, обустраивал лагерь, охранял, само собой – ведь Лилю и Лену одних в таком лесу не оставишь.

Хозяйство невеликое: две палатки из плотной ткани, похожей на брезент. Для лучшей водоустойчивости ее натерли мягким воском. Всех лошадей, кроме шести, продали, и за теми, которых оставляли в лагере, тоже надо было присматривать. Даже стреноженные, они могли уйти далеко, а в округе хватает хищников. Городок километрах в пяти, но там не удивляются, поутру обнаружив на улице медвежьи следы.