Исчезнувшая клятва (СИ)

— Бьярташ. Твой столб света. Держи его до конца. Используешь его только по моей команде. Понял?

Стревлог, наигрывая на своей флейте, послушно кивнул. Сареф бросился в бой, выгадывая удобный момент. Надо было, как минимум, дождаться, пока с остальных спадёт это проклятие.

Резчик всё ещё дубасил по Джиноре стволом дерева, но девушка стойко отражала эти удары. Мало того, в один момент она, набрав дистанцию, метнула щит — и он срезал с перевязи монстра одну из деревянных игрушек. Это привело его в состояние неконтролируемого бешенства, после чего он начал атаковать Джинору с удвоенной силой.

Стив в состоянии берсерка атаковал хирурга — но тот, ко всеобщему удивлению, достойно держал удар. Мало того, его халат оказался намного прочнее, чем казался на первый взгляд, и подавляющее большинство прямых атак клинком просто соскальзывали, словно с кожаной брони. Мало того, у хирурга в запасе были и другие фокусы, он регулярно швырялся всякой дрянью, среди которой флаконы с вонючей кислотной желчью были самой безобидной вещью.

Хим же, вызвав свой хлыст, сражался с вурдалаком. И Сареф, наблюдая за своим хилереми, недоумевал, откуда тот так навострился им пользоваться. Не за ту же ночь, что они спали? Но факт оставался фактом: едва вурдалак нарушал определённую дистанцию, как Хим его тут же жестоко за это наказывал, хватая то за руку, то за ногу, а то и вовсе за шею — и каждый захват сопровождался жалобным воплем вурдалака и омерзительным запахом палёной плоти.

Сам же Сареф постоянно поливал вурдалака и резчика тёмными молниями, методично подтачивая им здоровье и терпеливо дожидаясь подходящего момента. Йохалле, метая бумеранг, не отходил ни на шаг от Бьярташа, в которого все трое монстров то и дело пытались что-то метнуть. То Резчик швырнул деревянную игрушку, которая с яркой вспышкой взорвалась, когда Йохалле бросился ей наперерез, и которая наверняка ослепила бы стревлога, если бы до него долетела. То вурдалак пытался бросить в него камень и сломать ему флейту, не говоря уже о хирурге, который, легко выдерживая напор Стива, забрасывал несчастного стревлога пиявками. Сареф с помощью Гилеана тоже пытался его страховать, как мог, но даже он не всегда успевал.

И вот, наконец, удачный момент настал. Вурдалак, резчик и хирург оказались рядом, и барабанщик за ними стал выводить очередной ритм. Сареф, не медля ни секунды, вызвал Системное окно:

Полиморф!

В тот же момент барабанщик обратился уже знакомым поросёнком. Не желая рисковать, Сареф использовал умение, которое гарантированно сорвёт монстру способность. Впрочем, для подстраховки он накинул на него и Силовое Поле, после чего мысленно приказал Химу:

— Стяни их в одну точку!

Хим моментально понял, что от него требуется. Он рванул к вурдалаку и головой протаранил ему грудную клетку, заставив монстра отлететь к резчику и врезаться в него. После чего вызвал свой огненный хлыст и, перепрыгнув через всю арену и ловко подцепив хирурга за шею, подтащил его в общую кучу.

— БЬЯРТАШ! СЕЙЧАС! — прорычал Сареф, вызывая Системное окно и направляя Гилеан на стревлога:

Всплеск Абсолюта!

Бьярташ запнулся всего на мгновение. После чего идеально выведенная трель — и на всех троих монстров обрушился столп обжигающего света, который даже сквозь закрытые веки причинял глазам невыносимую боль. Сареф и остальные даже прикрыли лицо ладонями и отвернулись, кроме несчастного Бьярташа, который сам не ожидал того, какую силу он выпустит, и который после окончания умения яростно тёр глаза.

Сареф же, повернувшись к врагам и занеся над ними Гилеан… растерянно замер. Казалось, монстры больше не хотели атаковать. Резчик лежал на земле… и с дикой тоской в глазах смотрел на деревянную фигурку перед собой. Хирург стоял на коленях, хлюпал носом и пытался собрать в сумку рассыпавшихся пиявок. А вурдалак лежал ниц, прикрыв голову руками и тихо подвывал, явно желая, чтобы всё это кончилось. И едва Сареф опустил оружие… как мимо него пролетела серебристая молния, невероятно метко обезглавив всех троих монстров и прекратив их мучения.

— Нельзя сомневаться в такие моменты, — прошептал ему оказавшийся рядом Йохалле, мягко, но вместе с тем цепко схвативший Сарефа за шиворот и подтянувший его к себе, — запомни один раз и на всю жизнь, парень: ты умрёшь в тот момент, когда пожалеешь своего врага.

Сареф помотал головой, стряхивая с себя наваждение. На короткое мгновение он вспомнил, что некоторых ходоков Осина забирает в плен и заставляет потом драться на своей стороне. И действительно ли эти монстры так сильно хотели с ними драться? И стали бы они драться сейчас, когда остались без сил? К сожалению, он этого уже не узнает: Йохалле в этом плане был так же категоричен, как и Бреннер. Впрочем, у него была своя причина: здесь, на территории похода на монстра, у него не было категорий безопасности, и потому здесь для него любая ошибка могла стать фатальной.