Исчезнувшая Луна

Рури Маклерен исчез. Оба рюкзака, один с пищей, другой с веревками, перевязочными материалами, кремнем и кресалом, тоже испарились, а с ними и копье. Ощупав бедро, Харкер не нашел ничего, кроме голого тела. И нож, и даже штаны были с него сняты.

Стройное восхитительное тело выступило из тени деревьев. Громадный белый цветок светился в синих кудрях. Сияющие глаза насмешливо смотрели на Харкера, Бутон улыбалась.

Мэтт Харкер не спеша подошел к ней. Его крепкое лицо ничего не выражало. Он старался, чтобы и мозг его тоже ничего не выражал.

— Где мой друг?

— В Финальном месте.

Она неопределенно кивнула в направлении утесов, откуда пришли сюда земляне. Ее мысль-образ продемонстрировала Харкеру нечто среднее между кучей мусора и кладбищем. И совершенно отчетливо чувствовалось, что ей очень досадно тратить время на такие пустяки.

— Вы его… Он еще жив?

— Оно было живое, когда мы положили его там. Все в порядке. Оно будет ждать, пока не остановится, как все мы.

— Зачем вы его…

— Оно уродливое. — Бутон пожала плечами. — Оно сломанное.

Она подняла руки и закинула голову.

Трепет наслаждения прошел по ее телу.

Она снова улыбнулась Харкеру.

Он попытался скрыть свою злость и, не торопясь, отправился к утесам. Он шел мимо куста с желтыми цветами и колючими ветками. Внезапно ветка согнулась и хлестнула его по животу. Он резко остановился, согнулся и услышал смех Бутона.

Когда он распрямился, девушка уже стояла перед ним.

— Красное, — сказала она удивленно.

Бутон дотронулась заостренными пальцами до царапины, оставленной колючками. Ее, казалось, возбуждали и разочаровывали цвет и ощущение его крови. Ее пальцы двигались, ощупывая его мышцы, кожу и темные волосы на груди. Пальцы прошлись и по его шее, по краю подбородка, коснулись лица, век, темных бровей. К нему проник шепот из ее мозга.

— Что ты такое?

Харкер медленно обнял ее. Ее тело холодно и странно скользило под его ладонями и посылало Харкеру неописуемый трепет полуудовлетворения, полуотвращения.

Он склонил голову. Глаза ее стали глубокими, как озера синего огня. Он нашел ее губы. Они тоже были холодными и странными, как все ее тело, податливое, с пряным запахом, и тем же самым ароматом вдруг пахнуло от ее курчавых лепестков.

Харкер увидел движение в лесу, радужные пятна украшенных лепестками голов. Бутон отошла от Харкера, взяла его за руку и повела к далекой реке, к мирным зарослям папоротника, растущего на ее берегах.

Взглянув вверх, Харкер увидел, что две черные птицы по-прежнему сопровождают их.

— Кто же ты? Растение, цветок вроде этого?

Он указал на белый бутон на ее голове.

— А ты кто? Зверь, одетый в мех? Клыкастый хищник, вылезший из своей норы?

Они засмеялись. Небо над их головами было цвета чистой овечьей шерсти. Теплая земля и смятый папоротник широко расстилались под ними.

— Куда ведет эта дорога? — спросил Харкер.

— На границу. — Она указала на край долины. — Я думаю, она идет вниз, к морю. Когда-то мы туда спускались, но это было очень давно. Теперь мы не хотим туда ходить, да и звери делают путь опасным.

— Да, конечно, — согласился Харкер.

Он поцеловал ее во впадину под подбородком.

— А что случается, если приходят звери?

Бутон засмеялась. Прежде чем Харкер успел шевельнуться, он оказался туго спеленутым вьющимися растениями и папоротником, а черные птицы кричали и щелками острыми клювами над его лицом.

— Вот что случается, — сказала Бутон. — Она дернула папоротник. — Наши кузены понимают нас даже лучше, чем птицы.

Харкер вспотел, хотя был уже освобожден. Потом он спросил:

— А те создания в подземном озере тоже ваши кузены?

Бутон с негодованием оттолкнула его мысль: так отталкивают ладонями упругий мяч.

— Нет. Существует старая легенда, что эта долина когда-то была озером и в нем жили Пловцы. Они полностью отличались от нас. Мы пришли из высоких ущелий, там теперь только голые скалы. Это было очень давно. Когда озеро начало уменьшаться, нас стало больше и мы решили спуститься вниз. Потом было орошение, и мы прогнали Пловцов в черное озеро. Они пытались и сейчас пытаются выйти оттуда, вернуться к свету, но не могут. Иногда они посылают нам свои мысли. Они… Нет, я не хочу больше рассказывать о них.

— Как вы будете сражаться с ними, если они выйдут? — небрежно спросил Харкер. — Тоже птицы и растения?

Бутон помедлила с ответом, потом сказала:

— Я покажу тебе один способ.

Она закрыла ему глаза рукой. Сначала было только темно, затем стали формироваться образы — люди, его собственный народ, видимый, как отражение в тусклом кривом зеркале, но узнать его было можно. Люди хлынули в долины через трещины в утесах, и тут же каждое дерево, каждый кустик и стебелек травы наклонились к ним. Люди боролись, размахивали ножами, делали успехи, но продвигались вперед медленно. Затем через равнину потянулся туман, тонкий, плывущий в воздухе белый занавес. Он подходил все ближе, гонимый собственной силой, а не ветром. Харкер увидел, что это пушистые семена чертополоха. Пух садился на людей.