Исчезнувшие

25 ноября 2018. У Любы с Юлей репертуар просто невероятный! «Маруся отравилась», «Кабаре безумного Пьеро», «Рамамба в осеннем парке» и «Как упоительны в России вечера», только слова другие: «Как упоительны у Машки буфера, её наивность, поцелуи в переулке. Я говорил ей о любви и мял ей булки, я был готов с ней обжиматься до утра».

А ещё – «Зеро», «Мальчоночка» и «Овод» Анны Пингиной. И всё это под две гитары. Жаль, нельзя пианино в лес прикатить, я бы тоже сыграла.

Дима предложил, кстати. А Виталик за меня заступился и Димке стал объяснять, что рояль в поход нельзя, но можно клавиетту купить, скинуться всей группой и купить. Димка уже смеяться собрался, уже рот открыл, а тут Виталик ему – про клавиетту. И откуда знает? Она, правда, больше на аккордеон похожа, но клавиши как у рояля, а звук как у губной гармошки. Может, и правда купить?

29 ноября 2018. Ура! Зима! Столько снега выпало! Никогда такого не было, в ноябре зима! И метели просто сказочные. Вчера был последний пеший поход, в снегу по колено, до станции еле дошли, а Гордеев падал всё время, его поднимают, а он опять падает. Мы снега полные сапоги набрали. И решили открыть лыжный сезон. А лес в завалах весь, после того урагана. На грунтовке-то чисто, распилили и увезли, а дальше через каждые десять шагов дерево лежит. Гордеев сказал, это полезно, а что ещё он мог сказать? И как мы в лыжах будем через них перелезать, не знаю. Послезавтра узнаю»

2 декабря 2018. Как мы вчера шли – ужас ужасный. Называется оздоровительный поход. Полумёртвыми дошли. Завалы. Осенью мы через них перелезали и шли себе дальше, а с лыжами – как? Снимаем-надеваем, снимаем-надеваем, а ехать не получается, а получается школа начинающего лыжника. Про школу – это я придумала, и все смеялись, и Гордеев смеялся, а Наталью аж перекосило. Ненавидит она меня, что ли?

Наталья

Наталья невзлюбила Надю по одной простой причине: Надя была пианисткой, а Наталья так ею и не стала, хотя училась в музыкальной школе. Наташина преподавательница хвасталась перед коллегами ученицей, которая, как она говорила, от бога.

Зато в обычной школе её прозвали заучкой: ни с кем не дружит, в рейтузах ходит. А девчонки в колготочках тоненьких, паутинка называется. И косы, а у девчонок причёски навороченные, учителя в обморок падают, а им всё равно, главное – чтобы красиво и чтобы – падали.

Косы не позволяла отрезать бабушка, а рейтузы заставляла носить мама, потому что в школе холодно, и из окон дует. Наташа не хотела расстраивать маму и бабушку, которых любила, и они её любили, а больше никто не любил.

Бабушка была – Наташиного отца. Вырастила его, маленького, и правнучку вырастила, и до двенадцати лет заплетала ей косы. Однажды на уроке физкультуры коса расплелась, и все девчонки наблюдали за Наташиными отчаянными попытками справиться с волосами.

– Иди сюда. Стой, не дёргайся. Я заплету – Света Веденеева заплела непослушную косу, завязала бант, расправила. Света с ней не дружила, просто так заплела. Пожалела неумеху.