Некоторые исследователи обратили внимание, что отдельные кажущиеся бессмысленными изображения и картинки приобретают чуть большее «звучание», если предположить, что это не плоское изображение птички или другого существа, а проекция объемного изображения.
Вот, например, нижеприведенный странный рисунок легче понять, если изготовить трехмерную модель существа, с которого делалась проекция.
Ключевое слово здесь – «проекция». Вы должны к нему привыкнуть. Эта догадка, не объясняя техники и цели нанесения рисунков, все-таки объясняет кое-что другое – их «механистичность» или «автоматичность». И еще высокую инженерную составляющую всего того, что рисунки окружало, скажем так.
А теперь еще раз посмотрите выше на одну из моих, сделанных с самолета, фотографий. Не кажется ли вам, что полная хаотичность линий, которую я выше сравнивал со следами от ножа на разделочной доске, объясняется только и исключительно их паразитным характером? Эти линии никто специально не наносил, как никто специально не полосовал разделочную доску. В линиях и полосах нет никакого смысла! Они просто след каких-то других, неведомых процессов, которые как раз смысл носили, но оставили от себя такой вот «информационный мусор». Линии Наска – это просто выхлоп!
А рисунки?
Вот те самые названные мною примитивными изображения обезьянок и прочих фигурок?..
Рисунков на несколько порядков меньше, чем тонких линий и широких полос. Если линий – десятки тысяч, то рисунков всего три или четыре десятка (не тысяч, а штук). Но они, как выясняется, по исполнению своему вовсе не примитивны, хотя некоторые и выглядят крайне глупо.
Когда попытались в компьютерных редакторах воспроизвести рисунки Наска, неожиданно оказалось, что они рисуются компьютерными редакторами очень хорошо, и получается практически то же самое. А компьютеры, как вы, должно быть, понимаете, чертят кривые линии и сопряжения между прямыми и кривыми не просто так, а в соответствии с математическими формулами, заложенными в программы. Те линии, которые умеют рисовать программы компьютерной графики, называются кривыми Безье[2]
.Так что кривые фигурки – это просто чьи-то шалости с оборудованием. Детские каляки-маляки на полях папиных черновиков.
Я также попрошу вас обратить самое пристальное внимание на саму технику выполнения многих рисунков, произведенных не просто по алгоритмам компьютерной программы, а вычерченных за один проход «пера», то есть, как было сказано, очень механистично, словно автоматом.
Но самый интересный рисунок – это обезьянка. Он выглядит наиболее детским и примитивным, но если проследить за линиями, можно увидеть, что начинается линия, вычерчивающая обезьянку, странной механической пляской «картриджа» или «пера», ходящего туда-сюда, словно для того, чтобы расписаться.
Вы, озадачившись и мощно почесав затылок, можете спросить:
– Что же это за гигантский принтер такой, который кто-то зачем-то вывез в пустыню, чтобы убрать с ее «лица» камни?
Если вы хотите озадачиться этим вопросом, значит, вы не поняли главное. Не было никакого принтера в пустыне, как не было никакой целенаправленной работы по ее изрисовыванию и разлиновыванию. Слово «принтер» здесь употреблено только в качестве точной аллегории – для создания самого общего понимания характера нанесения. Конечно же, это был не впрямую гигантский принтер, висящий в воздухе над пустыней! Физический механизм производства рисунков нам не известен. Где, для чего и какие именно процессы шли, мы не знаем. Ясно только одно: мы год за годом режем мясо на доске вовсе не для того, чтобы покрыть доску набором хаотичных линий от ножа, нам просто нужно приготовить ужин…
Что еще можно сказать про эти загадочные линии?
Летая над пустыней на самолете, видишь, что многие линии и полосы упираются в следы пересохших водных потоков.
А в других местах линии идут прямо поверх экс-потоков, то есть деятельность по нанесению линий продолжалась и после того, как потоки пересохли.
Что же это за потоки такие?