Исчезнувший оазис

Несколько секунд они просто приходили в себя. Вскоре сверху раздались окрики. Пошатываясь, борясь с головокружением, Фрея приподнялась над бортом движущегося грузовика и скатилась на землю. Флин кое-как поднялся. Его левый рукав взмок от крови, колени подгибались. Он, однако же, нашел силы увести Фрею в узкий проход на другой стороне улицы. Воплям сверху уже вторили выкрики из подворотни — видимо, там кто-то дежурил, «прикрывал тылы». Беглецы протиснулись в черное жерло проулка и пошли ощупью сквозь тьму, давясь кислым смрадом гниющего мусора, хрустя подошвами по кучам отбросов.

— Тут крысы! — взвизгнула Фрея, почувствовав под ногами возню.

— Ничего страшного! — крикнул Флин. — Вперед!

Так они и брели сквозь темноту, движимые скорее инстинктом, чем зрением, — мутный свет улицы совершенно не разгонял окружавший их мрак. Флин оступился и встал, плюясь от омерзения; Фрея провалилась ногой во что-то, до ужаса похожее на собачий труп, но тут же пошла дальше. Мгла вокруг сгущалась, вонь становилась все невыносимее… Наконец метров через тридцать проулок свернул налево и пошел под уклон. Впереди узкой полоской забрезжил свет, а из-за угла донеслись звуки погони: крики, ругань и выстрелы. Беглецы со всей скоростью зашагали вперед, оступаясь на старых жестянках и ведрах из-под краски, которыми заканчивалась мусорная насыпь. Выход становился все ближе. Наконец коридор оборвался, и Флин с Фреей очутились на краю обрыва в три метра высотой. Вокруг теснились убогие лачуги, а прожектор на шесте слева излучал яркий, ледяной свет. Откуда-то снизу вдруг донеслось похрюкивание, а с ним — залп навозных ароматов.

— Прыгай! — крикнул Флин.

— Тут же свинарник, чтоб его!

— Ради Бога, прыгай же!

Он подтолкнул Фрею в спину, и она плашмя рухнула вниз, почти по локоть уйдя в хлюпающее месиво из соломы и грязи. Сонное хрюканье сменилось тревожным визгом, вокруг заметались лоснящиеся черные туши. Фрея встала и огляделась. В ногу ей уткнулось скользкое рыло, и она наградила его звучным шлепком. Флин еще стоял наверху, прижавшись к стене у выхода в проулок и стиснув кулаки. Его рукав совсем пропитался кровью. Где-то совсем близко гремели жестянки — бандиты прорывались вперед, сопровождая погоню треском пальбы.

— Туда! — сдавленно крикнул Флин и кивнул на груду тюков с соломой в дальнем конце стойла. — Быстрее!

— А как же…

— Бегом!

Фрея быстро заковыляла к тюкам, перекатилась через них и успела скорчиться в щели в тот самый миг, когда из проулка ворвался первый преследователь. Он, видимо, сильно опередил остальных, потому что обернулся и начал их подзывать. Флин тут же бросился на него и серией ударов отправил головой в яму, где тот и приземлился с хлюпаньем и костным хрустом. Археолог соскочил в грязь, выхватил из вялой руки бандита пистолет, быстро обыскал карманы, достал запасную обойму и тоже отправился за тюки. Чуть только из проулка ввалилась остальная часть шайки Гиргиса, Флин пригнул Фрее голову. Бандиты остановились на краю стойла и заозирались, высматривая беглецов в свете прожектора, а когда никого не нашли, принялись палить во все стороны. Короб сарая сотрясался от грохота выстрелов, вокруг беглецов свистели и шлепали пули, врезаясь в грязь и солому; перепуганные свиньи метались по всему стойлу. Казалось, это тянулось вечность… Одной рукой Флин сжимал пистолет, другой привлек Фрею к себе. Выждав, когда огонь понемногу стих, он без колебаний пригнул девушке голову, встал на одно колено и устроил пальбу. Его палец ритмично спускал курок, вытянутая рука ходила туда-сюда, наводясь на цели. Флин опустошил одну обойму, заправил вторую и сделал еще несколько выстрелов. Затем он медленно опустил пистолет. Ответного огня не было. Археолог, тяжело дыша, оперся Фрее на плечо.

— Вот и все, — произнес он.

Секунду-другую она сидела без движения, скорчившись в грязи. Эхо пальбы постепенно смолкало, сквозь него прорезались другие звуки: скулеж раненых свиней и стук открываемых ставень (будто кто толкнул полосу из костяшек домино) — люди выглядывали из окон. Фрея выпрямилась и взглянула поверх соломенных тюков: на залитом светом краю стойла лежали четыре трупа.

— Боже мой, — прошептала она, дрожа всем телом. — Твою мать!

Теперь уже и на улице закричали, а где-то вдалеке взвыла сирена. Флин выждал несколько секунд — вдруг появятся еще бандиты, — после чего сунул пистолет за спину, под рубашку, и поднял Фрею на ноги.

— Как у тебя это получилось? — спросила она сиплым от потрясения голосом. — Столько народу… Как ты их…

— Потом объясню, — оборвал Флин. — Все, пора сматываться. Пошли.