Ищейки: Часть первая

Свет вокруг погас, очертив только круг арены, Рейке мысленно присвистнул. Это был не первый его бродячий цирк, но никогда ранее он не видел такого освещения. Магическая технология, стоит соответственно.

— Покажи-ка мне билеты, — прошептал он на ухо Эреху и тот, не отрываясь от происходящего, протянул ему бумажный квадратик.

Два ляна за штуку. Недешево. Но, учитывая, что дальние ряды, скорее всего, дешевле минимум вдвое, и не дорого. Уж точно не могут окупить магически настроенное освещение.

Белая госпожа и ее птицы оказались группой эфесских акробаток, летавших под куполом под аккомпанемент скрипок, на которых они сами и играли, ни на миг не сбиваясь с ритма сложных трюков. Роскошные белые костюмы, подчеркивающие изгибы тел, переливались в магическом свете.

Зал взорвался аплодисментами, когда они уходили, а на смену им из-за кулис выплыли огненные жонглеры. Вспыхнули факелы.

— Эй, ты чего с таким лицом? — Йон нагнулся к Эреху, тот сидел прямо, словно палку проглотил, губы сжаты в прямую линию, брови сведены. — Не любишь цирк?

— Терпеть не могу, — признался док, голос был низок и глух. — Но дело не в этом. Я не понимаю... вы не чувствуете?

Йон незаметно обернулся, мазнул глазами по сидящим людям, чье внимание было приковано к кругу желтого песка. Там взлетали, крутились, падали и вновь взлетали зажжённые факелы, плясали в танце огня полуобнаженные эфесские жонглерки. Традиционное представление, Йон видел на островах. Но зрители счастливы. А вот мелкий нет. Сам Рейке ничего не чувствовал, но Эреху верил. Посвященные живут немного по другим законам, чем обычные люди и, если он говорит, что что-то происходит, значит так оно, скорее всего и есть.

На арене, поочередно, сменялись мимы, дрессировщики собак и обезьян, клоуны и эквилибристы. Йон на них не смотрел, Йон разглядывал зрителей. И отвлекся только тогда, когда человек в голубом бархате выкрикнул:

— А теперь, уважаемые, вашему вниманию представляется уникальный номер! Тайные ритуалы Белых гор и небывалая высота смешались в нем. Впервые во всем королевстве и за его пределами тайна Братства Бойцовых котов и его лучший воин, Тэфе Зимний! Танец с ножами под куполом!

Йон с Эрехом как по команде поглядели вверх. На невероятной высоте на узеньком трамплине стоял новый приятель мелкого и заключенный в пределы арены столб света серебрил его волосы.

— Что он будет делать? — обеспокоенно спросил Эрех.

— Ничего особенного. Насколько я знаю, это просто часть традиционной тренировки, он с детства этим занимался. Прыжки и балансирование на канатах на высоте. Сейчас оттолкнется, зацепится, покажет нам серию трюков и уйдет обратно. Ты что, беспокоишься о нем, э?

Док пожал плечами. Йон усмехнулся, а про себя подумал, что тоже беспокоится. Этот парень — жертва, прежде всего. Наверное поэтому. Или... Додумать он не успел. Севрассец вдруг пошел вперед по трамплину и даже на таком расстоянии было видно его напряженное лицо, устремлённый в одну точку взгляд. Йон резко обернулся, но ничего не увидел. А парень дошел до края, остановился, все так же неотрывно глядя вниз.

Зал замер, в оглушенной тишине было слышно как потрескивает сухое дерево сидений.

Стоящий на краю бездны севрасский мальчик вдруг улыбнулся отчаянной улыбкой. Док все понял первым, вскочил и закричал:

— Нет!

Йон вскочил следом.

Тэфе с Белых гор оттолкнулся двумя ногами, раскинул руки и стремительной черно-серебряной птицей рухнул вниз.

Глава 6. Святой

— Где дежурный врач?! — рявкнул Йон, как только двери госпиталя распахнулись.

За ним на растянутой тряпке двое фермеров волокли то, что еще можно было назвать Тэфе с Белых гор, восемнадцатилетним парнем. Следом, в сомнамбулическом состоянии шагал Эрех и держал. Только благодаря его усилиям, да еще чуду и доброте совершенно посторонних людей сиганувший с высоты идиот был жив. Мелкий ухватил его сразу, как только добежал до распластавшегося на арене тела даже не проверяя пульс. И, надо думать, в последнюю секунду за шкирку выволок с того света, потому что после такого не выживают, исключено. И держал его все время, что изломанное бессознательное тело перетаскивали на кусок бархатного занавеса, пока несли сквозь толпу переполошенных людей, водружали на телегу и, сквозь густую летнюю ночь, летели в город, в единственный госпиталь, который пришел в голову.

А Йон не менее крепко сжимал в руке верного Миротворца. Потому что прекрасно помнил пристальный, сосредоточенный взгляд внезапного самоубийцы, направленный за спины сидящим. И то, что сам Йон в том направлении ничего не разглядел, еще ничего не значило. А вот близость огнестрельного оружия, против которого не придумано защиты, добавляла уверенности. Йон выпустил рукоять только когда за ними закрылись двери госпиталя.

— Так я не понял, врач где? — повторил он, глядя в вытаращенные глаза юной санитарки. — У нас умирает человек! И, кто-нибудь, дежурного целителя сюда, а то этот дурак...